Сфероидос в огне - [10]

Говорю, что — что, а вот вольностей я своим ремонтницам, так же позволяла каких, угодно, но не таких же? Причем здесь собаки? Она смотрит и, вздохнув, поправляет, не собаки, а псы, кобели. Ну, да ладно, говорю.

— Пусть переходят. Но только под личную ответственность своих любимых. — А потом оборачиваюсь и спрашиваю.

— Надеясь, что гадов, вы с собой не будете брать. Я их не терплю!

И вижу, как Саша впервые за все это время оттаивает и говорит.

— Нет! Такого добра мы не брали, даже в секс клуб. Другого зверья хватало.

Но она, я вижу, сильно измотана и я, не смотря на ее заверения, веду к себе в каюту. По дороге смотрю на нее каждый удобный случай. Она это замечает и смотрит на меня виновато и как-то уж больно жалко. Я как могу ее все время успокаиваю и говорю.

— Тебе надо хорошенечко выспаться, Сашка. Завтра я тебя не тревожу, если это получится. А послезавтра, ты вместе со мной, а вернее по сменам, на вахту. И не возражай даже. Я так решила! Я здесь чиф-пайлот!

Она, молча, кивает. Грустная, видно ее так перетрепало, что у нее уже нет никаких сил. Не только эмоциональных, но и физических. Последние метры я ее уже волоку на себе, так как она валится просто и на ногах не держится. Я ее тащу на себе, а вот же подлая баба, отмечаю, что если бы, да время бы мне, то я бы с ней…

Около самых дверей привалила ее к стенке и невольно рассматриваю. А она очень даже ничего! Волосы только побелели. Но это седина! Это, для такой, как она или я, это простительно! Она стоит и спит. Эх, Саша, Сашенька! Дай я тебя поцелую, девочка. И сразу же про себя решаю. Все, завтра же я с ней… А потом ловлю себя на этой мысли и себе говорю.

— Погоди, погоди! А, как же Моно? Как же моя девочка?

— Моя? Да! Моя!

— Моно, моя и я ее никому не отдам, а если что, так я за нее буду драться!

Глава 9. О кибердресс и клубе утешений

Кибердресс это наружная оболочка каждой из нас. Вообще-то правильно ее было бы назвать как-то так, что указывало на то, что это продукт генной инженерии. Типа нанодресс, или еще как-то в том же роде. Но так повелось изначально и потом так и осталось. Кибердресс выполняла множество функций. Помимо микроклимата, который они поддерживали для каждого субъекта, она еще следила за чистотой тела, удаляла все продукты и отходы с поверхности тела и из самого организма. Причем, могла это делать совершенно без участия владелицы. Только слегка затуманивала ту область прозрачного комбинезона, где все хорошо просматривалось. Воду мы только пили. Она была необычайна дорога, так как добывалась либо из глубочайших недр Земли, либо вырабатывалась иными опреснителями, в том числе при сферосоидосе и на два, три глотка аппаратами ионных фильтров аварийного опреснителя кибердресса, и мы ее только потребляли для питья. Никаких душевых процедур, ванн или стирки одежды. Только пить. Это строго контролировалось. Но можно было сказать о своем желании и комбинезон тут, же разделялся между ног, на подобии древнейших женских панталонов. Кроме того, кибердресс поддерживала связь и точно определяла координаты места нахождения самой владелицы или объекта, на который ей указывали, записывала и вела свой архив. Все данные биометрии владелицы. И еще. Стоило только чему-то не ординарному произойти, что было связано со здоровьем и жизнью, как тут же сама она принимала экстренные меры и дозировала лекарственные средства, а если необходимо, то локализовала участки поврежденных тканей, обжимала и перехватывала сосуды, а потом обрабатывала и затягивала специальными заменителями человеческой кожи. Вообще это был наш индивидуальный щит, броня и защитный панцирь. Но была одна особенность в его работе. Кибердресс питалась энергией от владельцы и внешнего источника, что требовало дополнительного расхода калорий и еды соответственно, и нахождения в пределах укрытия. А когда работала автономно, то могла выполнять свои функции только двадцать четыре часа, а затем постепенно отключала все, по мере истощения энергии. Все данные сохранялись в архиве только двадцать четыре часа, кроме данных биометрии и идентификации владельцы. А потом переносились и записывались в центральный компьютер укрытия. В домовой компьютер или сферосоида, как в нашем случаи. Вот его то, мы и просматривали с Сашей. И пока ее сферосоидос тонул, бортовой компьютер всею записанную информацию о работе систем, маршрутах, журнале видео и параметрических данных работы систем и всех записей о каждом из ста тысяч ковчежцев передавал нам. Благо, что для этого использовались другие виды информационных потоков.

Наши компьютеры давно уже были биологическими. Это были нано биологические объекты, о которых я не имела ни малейшего представления, как они устроены и работают. Мне хватало всего того, чем они были для меня полезными. И меня не интересовала, как они это делают. Управлялись они голосом. При выходе наружу на световом колпаке остекления, перед глазами могли отображаться объекты, их внутренности и все то, о чем знал наш базовый компьютер. При этом он же отображал подсказки, мог о них сообщать голосом, записями. Он же производил нашу дозаправку энергией, через специальный зонд, который выдвигался и плавно входил туда, откуда питание подавалось с обратного входа, прямо в желудок. Вся процедура проходила плавно и мягко, никто не чувствовал при этом никаких неудобств. Все материалы зонда были адаптированы к владельцу и представляли собой, по сути, временное продолжение его органов. Точно так же, кибердресс обслуживал владелицу спереди при уринации и в критические дни. И мы в это время ходили притуманенные в районе пояса. Все видели это и понимали, что пока надо обождать с любовными приставаниями. Вход туда в это время занимал другой зонд, и мы, поэтому поводу постоянно острили. Кибердресс каждая могла снять и спать, к примеру, голой. У нас никакой другой одежды уже не было. То же мы делали, когда наслаждались сексом. А им мы истинно наслаждались. После, стоило только надеть кибердресс, как он тут же вычищал тело везде и там особенно тщательно. А это опять же вызывало у нас много шуток и даже входило в наш лексикон. Мы могли сказать выбранному объекту.