Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр - [171]
Я думаю, что был очень откровенен в своих интервью для фильма. Слезы по Сиду – да, я на самом деле так чувствовал. Меня беспокоит смерть любого, особенно друзей, с которыми я был очень близок. Нет никакого смысла пытаться подделать эти вещи. Я такой, я плачу как ребенок на похоронах, я плачу как дитя, когда кто-то умирает. Это реально меня трогает. Я ощущаю ужас потерь даже совершенно незнакомых людей.
Я не думал, что это будет шоком. Люди пытаются превратить тебя в карикатурный образ самого себя. Узколобый замкнутый эгоистичный маленький мерзавец – таким они хотели видеть Джонни Роттена. Мистер Надоедливый Человек. А ведь мои песни были отголосками бунта и сочувствия к людям и уж точно не сомнительными творениями какого-то насмешливого, эгоистичного маленького говнюка.
В любом случае благодаря «Грязи и ярости» мы пробрались на «Сандэнс» и сняли происходящее для моей программы «Роттен-ТВ». Ну и к тому же все это оказалось связано с самым замечательным лыжным отдыхом, который у меня когда-либо был. В отеле, где мы остановились, я мог кататься на лыжах с горы прямо от входной двери и подниматься обратно по канатной дороге. Я делал это три или четыре раза каждое утро, а потом уходил немного поработать.
Премьера фильма прошла очень хорошо, хотя я на самом деле никогда бы не подумал, что все так случится. На сцене меня представил Дэнни Де Вито, который каким-то образом оказался связан с деньгами и инвестициями, – ух ты! Вот умный зайка! Я думаю, что он абсолютно непревзойденный комический актер. Сплошное веселье – делить сцену с такими ребятами. Я был ошеломлен при виде селебрити так же, как и все остальные. Никогда не считал себя принадлежащим к их лиге – хотя я далеко не скромник!
Дэнни Де Вито дал очень смешное интервью для «Роттен-ТВ», но единственный наш разговор, который и по сей день имеет для меня значение, был о том, что он любит эти старые игрушки «Динки» – маленькие чугунные копии автомобилей. Тут я с ним полностью солидарен. Мы поговорили о «Корги», «Динки», железнодорожных наборах «Хорнби», обо всех этих игрушечных моделях.
Пока мы слонялись по фестивалю, я успел взять интервью у Эйдана Куинна и Джеймса Вудса, с которыми мы хорошо повеселились, а потом у Синди Лопер и Кристофера Уокена – мне нечего было сказать им обоим. Мне также удалось пропустить одного актера. Очень известный и популярный, он даже получил тогда «Оскар» – Кевин Спейси, – но мне было невдомек, кто он такой. С тех пор я, конечно, узнал, и мне очень нравятся его фильмы! Говорят, у него фотографическая память, он может запоминать диалоги после первого же прочтения – ну, будем надеяться, что он меня не помнит. Когда мы просматривали видеозаписи, команда VH1 сказала мне: «Смотри, кого ты только что проигнорировал, Джон!», – и мы вставили небольшой текст сверху фотографии: «Упс, ты кое-кого пропустил, Джон!»
VH1 попросили меня сделать телевизионную рекламу для нашей программы, и вот вся эта команда заявляется в мой дом в Малибу, причем приходят они с уже заготовленным сценарием, и я им говорю: «Все это очень интересно, но вот что я хочу сделать». В одной руке у меня был апельсин, а в другой – лимон, и я просто поднес их к камере и спросил: «Апельсины или лимоны?» Потом я сунул свой лимон в объектив камеры: «Лимоны!» [400] Вот и все, это реклама «Роттен-ТВ».
В третьем эпизоде я очень глубоко погрузился в американскую избирательную систему. Я побывал на съездах Демократической и Республиканской партий и взял интервью у таких людей, как Ньют Гингрич, бывший спикер Палаты представителей, и Джесси Вентура, тогдашний губернатор Миннесоты, отставной профессиональный борец и водолаз! Такое бывает только в Америке, ребятки. Ха-ха! Мне нравилась эта сторона дела; нравилось разговаривать с этими людьми один на один. Ньют Гингрич показался мне начитанным, умным, хитрым, но имейте в виду: политики должны быть хитрыми – такова их природа. Вы же не хотите, чтобы какой-нибудь полоумный простак чем-то там управлял.
На церемонии вручения премии VH1 я познакомился с Полом Маккартни. Конечно, он всегда был героем Глена Мэтлока, так что только по этой причине у меня выработалось что-то вроде мгновенной неприязни к этому парню. Я встретился с ним на одной из вечеринок, и он был великолепен – очень, очень открыт. Он подошел и сказал: «Привет, Джон!» За это я его просто обожал. Я всегда открыт для людей с открытым сердцем, и увидел то же самое в нем. У него очень честные глаза – совсем детские. Что напомнило мне меня самого, и я думаю, что это движущая сила многих людей в музыке – мы не подвержены порче. Это то, что заставляет нас продолжать. Славно видеть в людях подобную абсолютную незамутненность. Как давно он занимается музыкой? И он до сих пор совершенно невинен.
