Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр - [148]
Еще одним интересным проектом, появившимся в том году и принесшим желанный приток наличности, стало участие в серии рекламных плакатов пива Schlitz. Они прислали мне кучу ящиков пива, и, вот сюрприз, мне оно понравилось. Больших денег это не принесло, но и того было достаточно. Я заметил, что в жизни может случиться что-то, чего ты меньше всего ожидаешь, и надо проявить достаточно сообразительности, чтобы суметь это принять. Но речь, конечно, идет о правильных вещах.
За основу рекламы был взят этакий мусорный подход – собранная на постере нарезка событий, связанная с содержимым моего мусорного ведра. Ходили слухи, что Боб Дилан обращался в полицию, потому что содержимое его мусорного бака оказалось разграбленным так называемым исследователем контркультуры Эй Джеем Веберманом. Вот те и современный мир. Спасибо вам, хиппи! Даже наши мусорные баки нуждаются в навесных замках. И пусть это всякие штуки, которые мы выбрасываем, но они все равно наше личное дело. Пока я плачу налоги, чтобы мусорщики собирали мусор, это касается только меня.
Среди всех этих второстепенных вещей медленно всплывала идея о том, что Sex Pistols могут снова отправиться в гастрольный тур. В принципе, я согласился с этой задумкой. Мне показалось очень важным для нас четверых не допустить того, чтобы группа распалась навсегда по неправильным причинам – из-за уверток, инсинуаций, болтовни и подшучивания за кулисами, в результате отвратительного едкого менеджмента. Теперь, после суда, «Пистолз» была свободна от всего этого, так что, наконец, появилась возможность для маневра. На мой взгляд, вопрос в начале упирался в то, положить ли этому конец или завести настолько далеко, что продолжать станет невозможно. И любой из этих вариантов был мне очень интересен.
Первым человеком, с которым у меня состоялся серьезный телефонный разговор, стал Стив Джонс, и речь пошла о Глене Мэтлоке. Оказалось, что Глен в Лос-Анджелесе, и они встретились. Стив пытался убедить меня: «О нет, Глен больше не такой, каким был, у него все в порядке. Он не пьет, как раньше, с ним вполне можно иметь дело. По крайней мере, я нашел его таким». Поэтому я ответил типа: «Ладно, к чему ты клонишь?»
Стив убедил меня встретиться с Гленом в Лос-Анджелесе. Они приехали увидеться со мной в Венис-Бич, и мы прогулялись по пристани. Я показывал им лодки и вещи, которые мне нравятся по жизни, и, чудо из чудес, мы договорились!
Я подумал, если два таких человека, как Стив и Глен, смогли объединиться в одном проекте, это хорошее предзнаменование для всех нас, потому что эти двое никогда не смотрели друг другу в глаза. Никогда. Не припомню ни единого случая, чтобы Стив не насмехался над Гленом или не испытывал к нему неприязни, – и так было всегда. И наоборот. Причем вина здесь не только на мне: эти двое создавали напряжение, которое сквозило в рабочих отношениях между всеми нами. Пол всегда принимал сторону Стива, потому что они были очень близки. Но если группа намеревалась снова собраться вместе, я не желал бы видеть другого басиста. Поскольку Сид был не с нами, я сам хотел Глена.
Итак, встреча прошла хорошо, и мы, как обычно, были очень откровенны друг с другом. Между нами не так уж много недомолвок. Презрение находится прямо на поверхности, и поэтому с ним легко справиться. Гораздо более здоровый способ, чем хоронить все это и притворяться, будто мы хорошие друзья. В подобных ситуациях я предпочитаю иметь блестящие рабочие отношения, а не друзей. Друзья важны, но не в случае с этой группой.
Мы попытались дозвониться Полу в Англию и оставили сообщение на автоответчике, а потом пошли куда-нибудь перекусить, а он тем временем наговаривал нам ответные сообщения. Когда в конце концов я связался с ним через день или два, его отношение было очень дружелюбным. Я долго беседовал с ним, и это вернуло мне веру, будто еще есть что-то, что нужно спасать и восстанавливать.
Напряжение, вызванное всеми теми отвратительными вещами, которые нам пришлось пережить в ранние годы, ушло. Вся эта идея стала вполне достойной реализации. Я подумал: «Мне очень это нравится, я не хочу их подводить. Мы можем спасти это, но не навсегда – просто чтобы подтвердить качество, которое у нас тогда было, и доказать, что корни всех проблем группы, которые цвели и пахли, уходили в менеджмент, а это уже больше не вопрос».
И потому предполагалось, что это будет ситуация «свободного я». И все же, честно говоря, я был в ужасе от подобной перспективы. Главный вопрос, который обсуждался во время нашей беседы, заключался в том, что я не хотел, чтобы звучало слово «воссоединение». Я сказал: «Первое, что сделают эти придурки-журналисты, – назовут это воссоединением». Поэтому я изрядно переворошил свой словарный запас, чтобы найти подходящее определение. Я точно не рассматривал это как вос-соединение. От воссоединения в этом слове присутствовало только «вос-», остальное равнялось нулю. Тут все просто: оно либо есть, либо его нет. Воссоединения всем надоели и в нашем случае вызвали бы обвинение: «Да как вы посмели? Почему бы вам просто не убраться куда-подальше, мир сыт по горло такими, как вы».
Сумасшедшая, веселая, протестная, агрессивная автобиография отца британского панка Джонни Лайдона. Солист легендарной панк-группы Sex Pistols, более известный как Роттен, рассказывает полную историю своей жизни, начиная с неблагополучного детства и заканчивая годами рассвета в статусе настоящей иконы панка и культового явления в музыке, культуре и моде. Почему Роттен ненавидел Нэнси Спанжен, презирал Вивьен Вествуд, а к Сиду Вишесу относился как к ребенку? Чего Sex Pistols стоило постоянно играть с огнем и ходить по самой грани допустимого, оставаясь в топе рейтингов и под прицелом вездесущих медиа? Обо всем этом в первой автобиографии легенды.
Предлагаемые воспоминания – документ, в подробностях восстанавливающий жизнь и быт семьи в Скопине и Скопинском уезде Рязанской губернии в XIX – начале XX в. Автор Дмитрий Иванович Журавлев (1901–1979), физик, профессор института землеустройства, принадлежал к старинному роду рязанского духовенства. На страницах книги среди близких автору людей упоминаются его племянница Анна Ивановна Журавлева, историк русской литературы XIX в., профессор Московского университета, и ее муж, выдающийся поэт Всеволод Николаевич Некрасов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена видному государственному деятелю трех царствований: Александра I, Николая I и Александра II — Дмитрию Николаевичу Блудову (1785–1864). В ней рассмотрен наименее известный период его службы — дипломатический, который пришелся на эпоху наполеоновских войн с Россией; показано значение, которое придавал Александр I русскому языку в дипломатических документах, и выполнение Блудовым поручений, данных ему императором. В истории внешних отношений России Блудов оставил свой след. Один из «архивных юношей», представитель «золотой» московской молодежи 1800-х гг., дипломат и арзамасец Блудов, пройдя школу дипломатической службы, пришел к убеждению в необходимости реформирования системы национального образования России как основного средства развития страны.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.