Севильский цирюльник, или Тщетная предосторожность - [13]

Шрифт
Интервал

Розина (глядит на графа). Боль отдалась в сердце.

Бартоло. Надо скорей сесть, надо скорей сесть. Да где же кресло? (Уходит за креслом.)

Граф. Ах, Розина!

Розина. Как вы неосторожны!

Граф. Мне столько нужно сказать вам!

Розина. Он все равно не даст.

Граф. Нас выручит Фигаро.

Бартоло (приносит кресло). Вот, деточка, садись. Как видите, бакалавр, сегодня ей уж не до урока. Как-нибудь в другой раз. Прощайте.

Розина (графу). Нет, постойте. Мне немножко легче. (Бартоло.) Я чувствую, что виновата перед вами, сударь, и, следуя вашему примеру, хочу немедленно загладить…

Бартоло. Вот оно, женское сердечко! Однако, дитя мое, после такого потрясения тебе необходим полный покой. Прощайте, бакалавр, прощайте.

Розина (графу). Ради бога, одну минуту! (Бартоло.) Если вы, сударь, не позволите мне взять урок и доказать на деле, что я раскаиваюсь, я буду думать, что вы не хотите сделать мне приятное.

Граф (тихо Бартоло). Я вам советую не противоречить ей.

Бартоло. Ну, как хочешь, моя ненаглядная. В угоду тебе я даже буду присутствовать на уроке.

Розина. Не стоит, сударь. Ведь вы же не охотник до музыки.

Бартоло. Уверяю тебя, что сегодня я буду слушать с наслаждением.

Розина (тихо графу). Что за мученье!

Граф (берет с пюпитра ноты). Вы это желаете петь, сударыня?

Розина. Да, это премилый отрывок из «Тщетной предосторожности».

Бартоло. Опять «Тщетная предосторожность»!

Граф. Это последняя новинка. Картина весны, и при этом довольно яркая. Попробуйте, сударыня…

Розина (глядя на графа). С большим удовольствием. Я люблю весну, это юность природы. С концом зимы сердце становится как-то особенно чувствительным. Его можно сравнить с невольником: долгие годы проведя в заточении, невольник с неизведанной силой ощущает прелесть возвращенной ему свободы.

Бартоло (тихо графу). Вечно в голове какие-то бредни.

Граф (тихо). Понимаете, что за ними кроется?

Бартоло. Как не понять! (Садится в кресло, где сидела Розина.)

Розина (поет).

Когда, и светла и ясна,
На бархат зеленого луга,
В долину вернулась весна,
Влюбленных подруга -
Она озарила кругом
Своим животворным огнем
Цветы на лугах,
Цветы у влюбленных в сердцах;
В сияющий день
Со всех деревень
За стадом сбирается стадо,
Простору весеннему радо.
Столпились… бегут… разбрелись…
Ягнятам привольно на травке пастись!
Кругом все цветет,
Все буйно растет,
Все сладкий струит аромат.
Резвых ягнят
Верные псы сторожат.
Но цветы не милы для Линдора,
Не влечет его сердца весна:
Младая пастушка одна -
Отрада влюбленного взора!
Дома оставивши мать,
Младая пастушка
С песней пошла погулять
Лесною опушкой.
Поет и не знает о том,
Что опасности всюду кругом:
Цветы на лугах,
Щебетание пташек в кустах,
Звуки свирели,
Их нежные трели, -
Все это головку кружит
От сладких предчувствий бедняжка дрожит…
Кругом все цветет,
Все буйно растет…
Вдруг навстречу Линдор из кустов!
Ей путь преграждает,
Ее обнимает,
Отдать свою жизнь ей готов!
Но его она гонит притворно -
Затем чтоб излишний свой пыл
Мольбою смиренно-покорной
Загладить Линдор поспешил!

(Краткая реприза.)

Вздохи, моленья,
Страстные взоры,
Клятвы, укоры -
Все обольщенья
Пущены в ход.
Он шутит так нежно… и вот
Она уж не сердится боле,
И в сладкой неволе
Любви отдается тайком
С любезным своим пастушком.
Но ревнивец напрасно за ними следит:
Они равнодушный делают вид
И боятся выдать случайно
Восторги любви своей.
Ведь любви – только сладостна тайна,
Придает она прелести ей!

Бартоло, слушая пение, начинает дремать. Во время краткой репризы граф, осмелев, берет руку Розины и покрывает ее поцелуями. Розина от волнения поет медленнее, голос ее звучит глуше и, наконец, на середине каденции, после слова «случайно» прерывается. Оркестр, вторя душевным движениям певицы, играет тише и вместе с ней умолкает. Наступившая тишина будит Бартоло. Граф встает, Розина и оркестр мгновенно возобновляют арию.

Граф. Действительно, чудесная вещица, и вы, сударыня так мастерски ее исполняете…

Розина. Вы льстите мне, сударь, – заслуга всецело принадлежит учителю.

Бартоло (зевая). А я, кажется, вздремнул во время этой чудесной вещицы. Ведь у меня столько больных! Целый день бегаешь, носишься, точно угорелый, а как присядешь, тут-то бедные ноги и… (Встает и отодвигает кресло.)

Розина (тихо графу). Фигаро не идет!

Граф. Надо выиграть время.

Бартоло. Знаете, бакалавр, я уже говорил старику Базилю, чтобы он ей давал разучивать что-нибудь повеселее этих длинных арий, которые нужно тянуть то вверх, то вниз: и-о-а-а-а-а, – точь-в-точь похоронное пение. Дал бы он ей каких-нибудь песенок из тех, что певали во дни моей юности, – они были доступны каждому. Я и сам когда-то знал их… Вот, например… (Во время вступления Бартоло, почесывая голову, вспоминает, а затем, прищелкивая пальцами и по-стариковски приплясывая одними коленями, начинает петь.)

Розинетта, мой дружок,
Купишь муженька на славу?
Правда, я не пастушок…

(Графу со смехом.) В песне – Фаншонетта, ну, а я заменил ее Розинеттой, чтобы доставить ей удовольствие и чтобы больше подходило к случаю. Ха-ха-ха-ха! Здорово! Правда?

Граф (смеется). Ха-ха-ха! Да, на что же лучше!


ЯВЛЕНИЕ V

Фигаро в глубине, Розина, Бартоло, Граф.


Бартоло (поет).

Розинетта, мой дружок,

Еще от автора Пьер Бомарше
Безумный день, или Женитьба Фигаро

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Преступная мать, или Второй Тартюф

«...В 1792 году Пьер-Огюстен Бомарше написал пьесу-римейк „Преступная мать, или второй Тартюф“, где в облике одного из главных героев — Бежеарса — попытался заново воспроизвести черты мольеровского героя. Она стала завершающей частью трилогии о Фигаро.В отличие от имевших оглушительный успех „Севильского цирюльника“ и „Женитьбы Фигаро“, „Преступную мать“ парижская публика встретила прохладно. Потому что Бомарше сделал ошибку – в образе нового Тартюфа он по-прежнему вывел набожного ханжу. Но после революции клир во Франции уже не имел прежней силы, народ не видел в нем своего угнетателя, виновника своих бед.


Драматические произведения. Мемуары

В сборник вошли:Л. Зонина. Жизнь и похождения Пьера-Огюстена Карона де Бомарше;Севильский цирюльник, или Тщетная предосторожность (перевод Н. Любимова, стихи: Т. Л. Щепкина-Куперник);Безумный день, или Женитьба Фигаро (перевод Н. Любимова, стихи: А. М. Арго);Преступная мать, или Второй Тартюф (перевод Н. Любимова);Бомарше — Лекуантру, своему обвинителю. Шесть этапов девяти самых тягостных месяцев моей жизни (перевод Л. Зониной).Помещаемые в настоящем томе переводы Н. М. Любимова был впервые опубликованы в 1954 году (Гослитиздат, М.)


Бомарше — Лекуантру, своему обвинителю. Шесть этапов девяти самых тягостных месяцев моей жизни

Мемуары Бомарше, посвящённые перипетиям «дела о ружьях» — «Шесть этапов девяти самых тягостных месяцев моей жизни». Написаны в форме обращения к члену Конвента Лекуантру, обвинившему Бомарше перед Конвентом в государственной измене. Этот мемуар написан достаточно сухо, в нём нет комедийной сочности, заразительного жизнелюбия и оптимизма, свойственных молодому Бомарше.Лирический герой этих записок — стар и глух. Он ищет не только сочувствия читателя, но и его жалости. Однако автору не изменяет ни ясность ума, ни умение так выстроить факты, что читатель следит за поворотами дела о шестидесяти тысячах ружей с не меньшим изумлением, чем за перипетиями «Безумного дня».Не изменяет Бомарше и отвага.


Рекомендуем почитать
Мафия и нежные чувства

Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.


Начало конца

Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.


Лист ожиданий

Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.


Ямщик, не гони лошадей

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Глупая для других, умная для себя

Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.


Виндзорские насмешницы

В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.