Северный ветер - [55]

* * *

— Предлагаешь мне руку и сердце, Фелан? — язвительно спросила Моран, потуже запахивая домашнее платье на коленях, — ты в который раз вламываешься ко мне в спальню после полуночи, не спросив разрешения?

— Ты не ложишься спать, не погасив огня, — невозмутимо ответил архонт и положил на стол большой серебряный перстень.

— Такое трогательное знание моих привычек! Где меч архонта?

— Его куют на островах, в Асгаре. Скоро будет. Помнишь, я говорил, что тебе нужно кое-что еще, кроме клинка?

— Добрая улыбка? Я не умею.

Фелан сел рядом, не дожидаясь приглашения. Неспроста у Амаранты плохое настроение — уж что-то, а характер королевы архонт знал не хуже своего.

— Что случилось?

— Тиверия отказала в поддержке. В любой.

— Знаю. Не только тебе, но и Аверне. Это было ожидаемо, — Тиверия не участвует в войнах.

— А вот Харматан согласен воевать с нами плечом к плечу, что несколько неудобно, учитывая его месторасположение на карте.

Архонт недоверчиво прищурился, а Амаранта продолжила, и с каждым словом ее лицо становилось все злее:

— Условия союза вполне приемлемые: я дарю последователям хармы Эрендол на растерзание, а сама отдаюсь сыну Бефсанского халифа, становясь его первой и самой почетной из жен.

Фелан не нашел, что сказать и только смотрел, изредка помаргивая.

— Ты хочешь замуж? — выдавил он, наконец.

— Конечно! А еще больше — отдать Эрендол, который мне не принадлежит!

— Ты не сделаешь ничего подобного.

— Почему? Что плохого в браке? Чем я обязана стране эльфов? Подтянем войска через Морею и Карию и разобьем Эрендол с харматанцами на пару. Родерик испугается и предложит любой мир, лишь бы его не трогали. А после — роскошная свадьба.

— Моран, ты говоришь ужасные вещи.

— Когда ты мне скажешь, что я делаю ужасные вещи, я пойму, что живу не зря. А пока мне противно открывать глаза по утрам, зная, что уже к завтраку я узнаю какую-нибудь гадость! Что ты принес? — спросила она без всякого перехода, высказав все неприятности и немного успокоившись.

— Кольцо для архонта-мага.

— И что оно умеет?

— Пока — ничего. Но если носить постоянно, то впитает твою магию.

— Зачем?

— Удар будет сильнее. А если вдруг силы иссякнут, перстень поможет. Вернее — камень. Я выбрал морион, надеюсь, он не расколется.

— Почему не алмаз? Для королевы — самое дорогое!

— Потому, что не представляю тебя в белом.

— Намекаешь, что наряд невесты мне не к лицу?

— Я ни на что не намекаю, Моран. Твой цвет — черный. Не понимай меня неправильно.

Архонт встал, собираясь уходить. Иногда с ней было невозможно разговаривать. Амаранта поднялась вместе с ним и протянула правую руку.

— Надень.

— Левую. Правая — для меча.

Как шесть серебряных когтей вцепились в кабошон мертвой хваткой, так и сам перстень цепко обхватил средний палец Амаранты. Некоторое время она не могла отвести взгляда от глубины мориона, поглощающего свет, как сама тьма. Но объятия жутковатого перстня были нежны настолько, что его не хотелось снимать. Вытянув руку вперед, Моран засветила ладонь. Светлые искры магии архонта исчезли в камне, но не погасли, а остались внутри: морион стал холоднее, а серебро, напротив, нагрелось.

— Это… Я не знаю, как назвать. Прекрасно. Словно он любит меня. Я про перстень.

Фелан молчал и смотрел туда, куда не следовало — в глубокий вырез изумрудно-зеленого платья королевы Эймара, застегнутого всего на пару крючков спереди. Она права — не место архонту в ее спальне. И в ее жизни — тоже. Пора прекратить эту странную дружбу, стихийно возникшую между ними пятнадцать лет назад. Решиться, наконец. Переехать из дворца в город, — советнику место в Совете, а не в покоях напротив.

— Я купил в городе дом, — неожиданно сообщил Фелан.

— Чего ради? Деньги девать некуда?

— Дома покупают, чтобы в них жить. В этом я не оригинален.

— Ты в Архоне так давно, что я забыла, откуда ты родом. Из Эдельса, верно? Ты — Фелан ванн Эдельс. У твоей семьи вотчина на побережье.

Архонт удивился, откуда она знает.

— Я — просто Фелан. Второй сын и архонт, титул не унаследовал, а про приставку «ванн» и сам давно забыл.

— Хочешь — подарю? Титул?

— Нет!

— Обиделся? Тебя пригласил регент Отвальд в качестве наставника для Северона. Но теперь, когда нет ни брата, ни дяди, ты нужен мне. Оставайся!

— Моран, я становлюсь фамильярен.

— Ты обещал меня обучить технике боя архонтов!

— Я и буду. Днем.

— Никогда не спрашивала — у тебя есть женщина? Ведь не девственник же ты, в самом деле!

— А сейчас ты уже переходишь все границы! Нет — на оба вопроса.

Разговор оборвался, как бывало и раньше, но в воздухе повисла недосказанность. Архонт ожидал чего-то. Очередной реплики, после которой можно будет уйти с легким сердцем? Амаранта прошла к выходу и повернула ключ, закрывая дверь.

— Фелан, ты любил когда-нибудь?

— Да.

— Тогда почему ты один? Она умерла? Отвергла тебя?

— Ни то, ни другое. Зачем ты заперлась?

— Поздно. Никого не жду, — рассеянно ответила Моран, расстегивая платье и сдергивая с кровати покрывало. Под ним матово переливался шелк простыней.

Это была та же комната, где Фелан провел несколько томительных дней, ожидая, умрет его королева, или выживет, став архонтом. С тех пор исчезла ванна, а паркет, разбухший от воды, починили. Но архонт продолжал сюда заглядывать, притягиваемый, как магнитом. Часто они засиживались глубоко за полночь, обсуждая дела, но никогда не касались личной жизни друг друга.