Северный путь. Часть 2. В доме Охотника - [92]

— У себя, наверное. По-моему, у него сильно разболелась голова. Он так отчаянно тер виски, когда мы возвращались. Наверное, решил отдохнуть. Майли все равно заниматься пока не может, — чистосердечно рассказал обо всем мальчик.

Герда улыбнулась. Дослушав рассказ до конца, она сделала вид, что очень устала и собирается спать. Вожык отправился к себе. Выждав некоторое время, Герда поднялась, с огромным усилием преодолевая слабость и боль, и на цыпочках вышла из комнаты. Уверившись, что в коридоре никого нет, заглянула в комнату Николя. Тоже пусто. Герда разочарованно хмыкнула и уже собиралась вернуться в постель, когда ее взгляд упал на дверь в кабинет. Показалось, что она слегка приоткрыта. Стараясь ступать как можно тише, Герда вошла внутрь.

Охотник по обыкновению сидел за столом у окна и что-то задумчиво выводил на листке бумаги.

— Тебе было велено не вставать с постели, — проворчал он, не поднимая глаз, и спрятал листок до того, как Герда успела разглядеть, что там было. В том, что это именно рисунок, а не письмо, она не сомневалась. Герда улыбнулась и дружелюбно поинтересовалась:

— Рисуете Ходока?

— Не совсем, — повел плечами Николя. — Ты ведь не об этом хотела спросить.

Он устало вздохнул и пристально посмотрел на нее. Вид у него сохранился такой же бледный, как накануне, а под глазами красовались темные круги. Наверное, мигрень оказалась очень сильной. Стало немного совестно утомлять Николя расспросами, но уйти просто так Герда не могла.

— Вы злитесь из-за того, что я сделала вас четырнадцатилетним?

— Я не злюсь.

— Тогда почему вы… бросили меня вчера?

— Просто подумал, что ничем не смогу помочь и решил предоставить эту возможность твоему новому учителю, раз уж он так рвался на твою защиту.

Герда потупилась.

— Вы ведь не поэтому не хотите меня больше учить, — теперь она не спрашивала, а утверждала. — Я не понимаю. Да, я ошиблась, но потом ведь все исправила, и мы смогли спасти Майли от Ходока.

— Дело не в этом. Ты меня не слушаешь. Ни на занятиях, ни когда я пытаюсь оградить тебя от опасности, ни даже вчера, когда я ясно просил тебя не помогать мне. Я не вижу смысла продолжать наши занятия, если ты настолько мне не доверяешь. Надеюсь, к словам Финиста ты будешь внимательней, и ему удастся научить тебя чему-нибудь путному. У меня, к сожалению, не вышло.

— Но ведь… — запнулась Герда, застигнутая врасплох его ответом.

— Ступай, тебе надо лежать, а мне писать отчет в Компанию, — Николя показал, что разговор окончен.

Не осталось больше ничего, кроме как выйти за дверь и проковылять на негнущихся ногах к спальне.

Весь оставшийся день Герда не вставала с постели, чувствуя себя гораздо более подавленной и разбитой, чем накануне. Ни читать, ни уж тем более видеться с кем-либо абсолютно не хотелось. Она просто лежала и изучала однообразный древесный рисунок вокруг сучков на потолке. Через час сморил сон, а проснулась она только глубокой ночью. На тумбочке стоял поднос с остывшей едой — видно, тот, кто его принес, будить ее не решился. Герда наскоро перекусила и встала, чтобы размять затекшее тело. Подошла к окну и распахнула ставни, вспомнив, что последний Ходок погиб и теперь можно не бояться. В комнату хлынул свежий морозный воздух, наполняя скованное тело легкостью. Небо было ясное, с тонкорогим серпом молодого месяца. Звезды сверкали как никогда ярко. Красиво. Герда принялась завороженно их считать, но сбилась на второй сотне и бросила.

«Вот бы одна упала», — отрешенно подумала она. Ждала, надеялась. Как по волшебству огонечек у кромки горизонта ярко вспыхнул и понесся к земле.

«Хочу, чтобы Николя стал таким, как прежде. Нет, это глупо. Он доказал это в мире Ходока, — понеслись в голове мысли, стремясь успеть, пока огонек не погаснет. — Хочу, чтобы Николя снова взял меня в ученицы. Нет, так не годится. Он сам этого не хочет, а навязываться не стоит. Хочу, чтобы они с Финистом перестали ругаться. Тоже не то. Хочу, хочу, хочу, чтобы Шквал вернулся!»

Герда едва успела до того, как огонек навсегда растворился в ночной тьме. Зажмурилась, сделала глубокий вдох, а потом открыла глаза и осмотрелась, ожидая увидеть кота прямо сейчас, но его нигде не было. Может, на исполнение желания нужно время? Только бы сбылось. Без рыжего наглеца так тоскливо! Герда грустно вздохнула, закрыла ставни и улеглась обратно, прислушиваясь к тишине, нарушаемой лишь заунывным воем соседских собак. Спокойно и совсем не страшно. Герда повернулась к стенке и провела по ней рукой. Кровать Николя должна стоять как раз за ней. Герда ощущала там его ауру и успокаивалась, зная, что он совсем рядом, хоть она и не видит его. Размышляя об этом, она снова заснула.

Финист зашел около полудня.

— Почему ты не разбудил меня вчера, когда принес ужин? — поинтересовалась Герда.

— Наверное, потому что это был не я. Завозился с лошадьми — делал новые кормушки, чинил седла, а потом поехал в город. Хотел кое-что купить. Вот, — он протянул ей серебряную брошку в виде веточки цветущего вереска, на кончике украшенную бирюзой.

Конечно, она не была такой искусной и диковиной, как брошь из слоновой кости, но все же выглядела очень красиво и дорого. Герда смущенно улыбнулась, рассматривая подарок.