Северные моря в истории средневековой Европы. Эра викингов и эпоха Оттонов. 300–1100 годы - [144]

Киевский правитель не забывал и о скандинавских интересах. Хотя он опасался варяжской свирепости, но все же принял Олава Трюгвассона, когда тот в юности покинул Норвегию, и дал ему высокое положение в своем княжестве. Он также поддерживал контакты со шведской королевской семьей, и одна из его жен (в период язычества) определенно была шведкой. Возможно, он расширил свою власть на какой-то период из Новгорода на запад к Балтике. Ведь, согласно «Повести временных лет», народ чудь платил ему дань. Связи с Константинополем, безусловно, были для него чрезвычайно важными, но связи с Западом через Балтику и Центральную Европу имели для него ничуть не меньшую значимость.

Владимир умер в 1015 году, и разделение его владений иллюстрирует тройную ориентацию Руси периода его правления. Один сын, Мстислав, о котором нам известно очень мало, унаследовал Чернигов и Тмутаракань, что вблизи Крыма. Таким образом, он получил часть Руси, ориентированную на Восток, поддерживающую связи с Византией через Крым, и с мусульманским Востоком через Кавказ и белых булгар Волги. Второй сын, Святополк, женившийся на польской принцессе, унаследовал Киев и русские интересы в Центральной Европе. Третий сын, Ярослав, получил Новгород, а с ним – связи с Балтикой и Скандинавией.

То, что последовало, явилось почти полным повторением событий, имевших место в начале правления Владимира. Между братьями началась гражданская война. В конфликте Святополка поддержали польские войска, а Ярослава, взявшего в жены шведскую принцессу, шведские. Хотя вначале Святополку сопутствовал успех, в 1021 году Ярослав победил и его, и его польских союзников, взял под контроль Киев и Новгород. Ему меньше повезло в попытках справиться со своим третьим братом Мстиславом, и, только когда последний в 1036 году умер в Чернигове, юго-восток и Тмутаракань перешли под его контроль. С тех самых пор до своей смерти в 1054 году он правил объединенным Киевским княжеством.

Как и его предшественники, Ярослав отлично понимал важность связей с Византией и мусульманским Востоком, особенно когда овладел югом Руси. Поэтому он вел войну, и даже с некоторым успехом, с кочевниками-печенегами, угрожавшими его связям с югом, и, как его отец Владимир, строил крепости. В 1043 году он послал последнюю большую экспедицию Киевской Руси против Константинополя, правда, успеха не добился. По-видимому, с согласия Ярослава в 1040–1042 годах его старые союзники – шведы – начали последнюю большую варяжскую экспедицию против мусульманского Востока и атаковали далекий мусульманский Серкланд в тщетной попытке открыть путь к богатствам Востока. Он также женил своего сына Всеволода на византийской принцессе.

Однако, судя по имеющимся свидетельствам, Ярослав все же скорее интересовался Западом, чем Востоком, даже больше, чем его отец князь Владимир, разгромив польские силы Болеслава Храброго, который вмешался в киевские дела, он продолжил отвоевывать у Польши города будущей Червонной Руси – Перемышль и Червен. В 1029 году Ярослав вмешался непосредственно в дела Пястов, поддержав сначала князя Безприма, а потом Казимира Восстановителя в борьбе за контроль над Польшей. На самом деле победа Казимира над его врагами в 1039 году ознаменовала вершину киевского влияния в Центральной Европе. После этого правитель из Пястов был обязан троном помощи своего родственника – Ярослава. На этом Ярослав не был намерен останавливаться. Известно, что он женил двух своих сыновей на германских аристократках, выдал одну дочь за венгерского короля Андраша, а другую – за Генриха I Французского. Судя по этим брачным союзам, его европейские интересы были весьма обширны и простирались до самого Парижа.

Представляется, что скандинавские связи были для Ярослава еще важнее. Он сам был женат на дочери шведского короля Олава Шётконунга и уважал этот союз. Его нападение на Эстонию в 1030 году и основание города Дорпат, по всей видимости, было скоординировано со шведскими атаками на это побережье между 1030 и 1040 годами. Он, как и отец, понимал значение обладания этим участком Восточной Балтики. Эта заинтересованность привела его к вражде с Кнудом, который в 1020 году тоже продвигался в этом направлении. В любом случае Ярослав с тех самых пор – или даже раньше – поддерживал всех врагов Кнуда в Норвегии. На территорию Руси святой Олав бежал в юности, как и Олав Трюгвассон до него. Здесь, согласно сагам, его вырастил дядя, бывший капитаном варяжской стражи Ярослава. В 1029 году, когда его изгнал из Норвегии Кнуд, он нашел убежище при дворе Ярослава и оставил своего сына Магнуса, когда вернулся в Норвегию, где встретил смерть в 1031 году. Четырьмя годами позже Магнус отправился с Руси в Норвегию и занял трон отца. Даже Харальд Хардрада, служивший в страже Ярослава и женившийся на его дочери в 1042 году, был обязан своим норвежским троном, который занял в 1047 году, киевскому князю. И если династия Кнуда не смогла сохранить морскую империю и даже столкнулась с трудностями в удержании Дании после смерти Кнуда, это произошло в немалой степени из-за враждебности киевского князя Ярослава. Он обладал весом на Балтике, был союзником шведской, норвежской и польской правящих династий, имел связи с Германией и Францией и до самой своей смерти имел большое влияние на североевропейские дела.