Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве - [14]
Как только они вернулись, в доме прозвонили к обеду. Ганзен знал, что Толстой вегетарианец, на столе была простая пища графа: макароны, овощи, хлеб и вода. Даже в пасхальный день, когда в России традиционно балуют себя вкусными блюдами, Толстой не отступал от скудной диеты. Для Ганзена осталось загадкой, откуда писатель черпает силы для сочинительства и физической работы. Порой Толстой мог по десять часов подряд работать в поле вместе с крестьянами.
После обеда снова пришло время прогулки в обществе Толстого и Дунаева. Они прошли большое расстояние вдоль деревенской дороги, почти десять километров. Утомленный путешествием и утренними променадами, датчанин с трудом следил за оживленным разговором русских. Речь зашла о поэзии, и Ганзен поинтересовался, писал ли Толстой когда-либо стихи. Нет, этого «греха» он никогда на себя не брал: «Пожалуй, это все же не грех, однако даже в прозе подчас не удается выразить мысль просто и ясно, так зачем усложнять это еще больше требованием рифмы!»
Остановок не делали, и на обратном пути Ганзен плелся, едва поспевая за двумя другими. Ганзен не мог не восхищаться физической выносливостью шестидесятидвухлетнего Толстого! Наполненная водой канава шириной полтора метра не была для него преградой, даже учитывая неудобные галоши.
После двухчасовой прогулки наступило время чаепития. Крайне уставший Ганзен изо всех сил старался следить за разговорами, которые велись за столом. Его поддерживала пребывавшая в прекрасном настроении Софья Андреевна. Откуда она брала силы для подобных дней?
– Все мои дни такие. Собственно, только по вечерам, когда младшие идут спать, я и оживаю. Днем все занимаются своими делами, и только когда мы собираемся вечером за чаем, мы можем по-настоящему поговорить друг с другом.
Около полуночи графиня хлопнула в ладоши. Датчанин наполовину спал, его следовало отправить в постель. Ганзена проводили в комнату рядом с кабинетом Толстого – его комнату на время пребывания в Ясной Поляне.
На следующий день Ганзен проснулся рано: часы показывали не больше шести. Ему сообщили, что кофе, чай и молоко подаются в гостиной с семи, и Ганзен поторопился совершить утренний туалет и одеться для небольшой прогулки в одиночестве. Однако возникла проблема. После поездки и вчерашнего переутомления ноги настолько распухли, что Ганзен не смог надеть сапоги. Его спас Дунаев, заглянувший к Ганзену справиться, как спалось, – он одолжил ему свои старые тапочки. Перспектива ходить в тапочках, пока ноги не придут в норму, Ганзена смущала, однако графиня успокоила гостя: «Это все пустяки».
До завтрака Толстой намеревался поработать над послесловием к «Крейцеровой сонате» и поэтому предложил Ганзену несколько английских брошюр о спиритизме, которые ему прислали. Однако Ганзен предпочел более интересное чтение, а именно свежую комедию Толстого «Плоды просвещения», которая пока существовала только в рукописи. Мария принесла пьесу, а Ганзен и Дунаев расположились на террасе для чтения вслух. Издевательства сообразительных слуг над слепо верящими в спиритизм хозяевами то и дело вызывали у них хохот.
В сад мимо террасы прошла дочь Татьяна в высоких сапогах и с лопатой на плече. Дунаев прервал чтение и пошел вместе с Татьяной копать ямки для дубовых саженцев. Долго и спокойно стоять и смотреть, как банкир и благородная девушка копают землю, Ганзен не смог и попросил у Татьяны лопату. Татьяна продолжила копать, теперь просто руками. Внезапный дождь спас датчанина от постыдного признания в том, что эта физическая работа ему не по силам.
После обеда Толстой и Дунаев решили съездить верхом к живущему поблизости знакомому и отвезти ему письмо. Софья Андреевна забеспокоилась: дороги плохие, они не успеют вернуться засветло. В ответ на заверения супруга, что беспокоиться не о чем, Софья Андреевна воскликнула: «Одни дураки смелые, а умные люди боятся!» Но муж и бровью не повел.
Толстой на лошади производил большое впечатление. Сын Лев не сдержал восхищения: «Какой молодец папá! Мы все ездим верхом, но куда нам до него». Ганзен, который по-прежнему не мог надеть сапоги, вынужденно остался в имении. Время он использовал для того, чтобы ближе познакомиться с семьей. В своем «отчете о поездке» он дает краткие портреты детей:
Старший из сыновей Сергей Львович (27 лет), в прошлом гвардейский офицер, очень музыкален, сердечный и симпатичный; Татьяна Львовна (25 лет), старшая из дочерей, эффектная энергичная брюнетка, носит пенсне на носу, которое со всей очевидностью не по вкусу отцу. Я несколько раз слышал, как он за обедом добродушно говорит: «Татьяна, сними это». Братья говорят, что она будущая художница, и картины, которые я видел, тоже свидетельствуют о подлинном даровании. «Студент» Лев Львович (22 года) назван в честь отца, но именно он больше всего похож на мать. Мария Львовна (18 лет), приветливая блондинка, вместе с сестрой помогает отцу вести обширную корреспонденцию. Еще есть два «гимназиста» Андрюша и Михаил (12 и 10 лет), милая пятилетняя девочка Александра и наконец двухлетний Иван. Все дети, за исключением студента и самого младшего, на вид бодры и здоровы, а мать, Софья Андреевна, несмотря на свои сорок пять лет и произведенных на свет детей, удивительно прекрасно сохранилась.
Монография известного финского литературоведа посвящена четырехсотлетней истории русской литературы для детей и юношества от самого ее зарождения в конце XVI века до наших дней. Эта история полна успешных карьер и трагических судеб, талантливых писателей и посредственностей, бестселлеров и давно забытых сочинений. После захвата власти в 1917 году большевики планировали создать новую культуру для нового человека, отправной точкой для чего должна была стать детская литература, которая, как и вся остальная словесность, подвергалась советской цензуре.
В этой книге океанограф, кандидат географических наук Г. Г. Кузьминская рассказывает о жизни самого теплого нашего моря. Вы познакомитесь с историей Черного моря, узнаете, как возникло оно, почему море соленое, прочтете о климате моря и влиянии его на прибрежные районы, о благотворном действии морской воды на организм человека, о том, за счет чего пополняются воды Черного моря и куда они уходят, о многообразии животного и растительного мира моря. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Как выглядела Земля в разные периоды? Можно ли предсказать землетрясения и извержения вулканов? Куда и почему дрейфуют материки? Что нам грозит в будущем? Неужели дожди идут из-за бактерий? На Земле будет новый суперконтинент? Эта книга расскажет о том, как из обломков Большого Взрыва родилась наша Земля и как она эволюционировала, став самым удивительным местом во Вселенной – единственной известной живой планетой. Ведущие ученые и эксперты журнала New Scientist помогут ближе познакомиться с нашими домом, изучить его глубины, сложную атмосферу и потрясающую поверхность.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
Настоящая книга является первой попыткой создания всеобъемлющей истории русской литературной критики и теории начиная с 1917 года вплоть до постсоветского периода. Ее авторы — коллектив ведущих отечественных и зарубежных историков русской литературы. В книге впервые рассматриваются все основные теории и направления в советской, эмигрантской и постсоветской критике в их взаимосвязях. Рассматривая динамику литературной критики и теории в трех основных сферах — политической, интеллектуальной и институциональной — авторы сосредоточивают внимание на развитии и структуре русской литературной критики, ее изменяющихся функциях и дискурсе.
Книга известного литературоведа посвящена исследованию самоубийства не только как жизненного и исторического явления, но и как факта культуры. В работе анализируются медицинские и исторические источники, газетные хроники и журнальные дискуссии, предсмертные записки самоубийц и художественная литература (романы Достоевского и его «Дневник писателя»). Хронологические рамки — Россия 19-го и начала 20-го века.
В книге рассматриваются индивидуальные поэтические системы второй половины XX — начала XXI века: анализируются наиболее характерные особенности языка Л. Лосева, Г. Сапгира, В. Сосноры, В. Кривулина, Д. А. Пригова, Т. Кибирова, В. Строчкова, А. Левина, Д. Авалиани. Особое внимание обращено на то, как авторы художественными средствами исследуют свойства и возможности языка в его противоречиях и динамике.Книга адресована лингвистам, литературоведам и всем, кто интересуется современной поэзией.
Если рассматривать науку как поле свободной конкуренции идей, то закономерно писать ее историю как историю «победителей» – ученых, совершивших большие открытия и добившихся всеобщего признания. Однако в реальности работа ученого зависит не только от таланта и трудолюбия, но и от места в научной иерархии, а также от внешних обстоятельств, в частности от политики государства. Особенно важно учитывать это при исследовании гуманитарной науки в СССР, благосклонной лишь к тем, кто безоговорочно разделял догмы марксистско-ленинской идеологии и не отклонялся от линии партии.