Северное Сияние. Том 2 - [82]

Представленный, правда, пока только одной Ладой из московского Сатирикона. Девушка оказалась весьма грамотной: свое недельное заключение в усадьбе она отказалась считать чем-то достойным упоминания. Зато после, когда Лада озвучила позицию по поводу этого «не стоящего даже малой толики вашего внимания легкого недоразумения», я просто не смог отказать ей в просьбе сопровождать во время турнира в роли обозревателя нашу команду.

Всего сопровождающих и имеющих командную аккредитацию лиц, вместе с колумнисткой Ладой, набралось ровно два десятка человек. Я искренне думал, что это много вплоть до того самого момента, как увидел состав сегодняшних противников.

Кроме шестерых стрелков, в составе команды-соперника сопровождающих лиц наличествовало точно не меньше пятидесяти человек. Настоящая толпа – сборная команда второго года обучения гимназии имени Шпрингера тесной группой расположилась напротив нас за кулисами, справа от сцены. Несмотря на темноту, я их прекрасно видел – пятеро парней и одна девушка в синих с желтыми галунами мундирах – в цвет герба Семипалатинска, в пригороде которого, в восстановленной Старой крепости, базировалась императорская гимназия для одаренных.

Когда мы узнали, что первый матч нашей команде предстоит провести в Семипалатинске, я ощутимо почувствовал себя пешкой, которую огромная рука передвигает с одной клетки шахматной доски на другую. Потому что именно в Семипалатинске располагался филиал Императорского Русского Географического общества.

На сегодня у нас по протоколу значилось немало светских мероприятий – в частности, в Старой крепости, в гимназии имени Шпрингера, а также обзорная экскурсия на знаменитый Семипалатинский полигон. Экскурсия, в ходе которой нашим проводником по плану значился коллежский секретарь Дариус Орбакас. Должность Дариуса в протоколе была указана как «второй помощник руководителя отдела межведомственных взаимодействий подотдела этнографии Западно-Сибирского отдела Императорского Русского Географического общества». И это значит, что совсем скоро у нас должен появиться новый навигатор и мастер-наставник в деле темных искусств.

«К гадалке не ходи», – в ответ на догадку о новом навигаторе голосом Гены Бобкова подсказал мне внутренний голос в тот самый момент, едва я только увидел сколь витиеватую, столь и явно практически бесполезную должность Дариуса Орбакаса. Любая должность со столь массивным и длинным названием полезной быть по определению не может, являясь или данью бессмысленной и беспощадной бюрократии, или прикрытием для работы теневых служб.

Но это все будет после, а сейчас мы вшестером выстроились за кулисами в ожидании отмашки на выход. Как и семипалатинцы, мы также были в парадной форме своей гимназии. Непривычной форме: потому что гимназия наша сменила название.

Временное именование – Новая гимназия им. барона Александра Витгефта, использовавшееся даже в официальных документах, сменили, и теперь наше учебное заведение звалось Арктическая императорская гимназия имени Петра Кузьмича Пахтусова. Оставшееся же в Елисаветграде учебное заведение перестало зваться «императорским», но при этом сохранило прежнее имя, всю материальную часть, старшинство с 1933 года и даже все регалии с гербами. За исключением, конечно, короны на гербах. Теперь Елисаветградская гимназия имени Витгефта была кузницей одаренных воспитанников из клановой новой знати, не имея в составе учеников из старой аристократии. Одно из немногих учебных заведений подобного профиля в Российской Конфедерации. И первое подобное на территории России – остальные располагались за пределами исторических границ, в большинстве в Японии.

История нашей новой, Арктической гимназии официально началась 17 ноября 2020 года. Поменялись и отличительные признаки – красно-оранжевый герб с орлом и солнцем сменил довольно похожий, только сине-черный. Новыми у гимназии были герб, девиз, устав и флаг, новой стала и форма. Наши парадные мундиры гимназистов теперь были темно-синего, почти черного цвета с золотыми пуговицами и шитьем, а также трехцветными, обрамленными фигурными завитками V-образными бело-сине-черными нашивками на обшлагах рукавов.

Еще раз осмотрев трибуны и отойдя от занавеса сцены, я оглядел остальных пятерых товарищей по команде. Внешне нервничала лишь одна Наденька. Большеглазая девушка заметно (для меня в полумраке) зарумянилась и пыталась успокоить дыхание. Остальные сохраняли абсолютное спокойствие, ожидая команды на выход.

Распорядитель малой арены, расположившийся у выхода на сцену, жестом привлек наше внимание – показывая, что пора приготовиться. В зале между тем сверкнуло вспышкой голубого сияния: луч прожектора высветил одинокую фигуру во фраке, белой рубашке с галстуком-бабочкой и со скрипкой в руке.

Сразу раздался едва различимый гомон зрителей. Музыканта узнали – это был популярный в России и мире знаменитый скрипач Василий Михайлов. Но с недавнего времени, кроме общенародной популярности, Михайлов стал широко известен и в узких кругах владеющей аристократии. Произошло это, как несложно догадаться, после исполнения им кавера на Игру престолов перед тем, как мы с Валерой с музыкой зашли в служебные помещения небоскреба корпорации Некромикон. И по гомону зрителей на трибунах сразу стало понятно, что из узкого круга, который был в курсе произошедшего в небоскребе, здесь присутствовало весьма много людей.