Северное буги - [2]

— Ну да, ну да, и что с тобой случилось, ты же был нормальным парнем. Я вот что, хм… Петросян, говоришь? Ладно… Мы все здесь собираемся у Власенко в коттедже. Ты не был? Короче, родители его тут, в Хабаровске, в этом году дом отгрохали, и Власенко типа такой расщедрился и всех приглашает Новый год отметить, ну, чтоб со всеми старыми встретиться. В общем, и рыбку съесть и… ну, ты понимаешь — бал-маскарад там, на три дня. Меня он попросил всех обзвонить. Ну как?

— Краснов, ты странный человек, конечно, я приеду! На когда бал назначен?

— Подтягивайся тридцатого. Сможешь?

Я посчитал. Конечно, придется пропустить корпоративную вечеринку, но невелика потеря.

— Да, смогу. Только если тридцатого утром выеду.

— А, ну хорошо. Давай, как к городу подъезжать будешь, позвонишь, я тебя встречу.

— Все, добро. А кто хоть будет-то?

— Ой, да народу человек пятнадцать или двадцать. Ну где двадцать, там и тридцать. Точно будут Семен, Петька, Астаповы, Васильева… хм, она замуж вышла, Валера Власенко с женой, я с Дашей. Ну, это те, кого обзвонил, а сколько там еще, не знаю. Да, ты можешь девушку свою взять, все, кажется, своих возьмут. Как у тебя на этом фронте?

— Ты же знаешь, на войне как на войне, — уклончиво ответил я.

— Ну, смотри. Как там работается?

— Потихонечку.

— Да, ты по жизни не перенапрягался.

— Чего не отнять, того не отнять.

— Ну ладно, бай. Созвонимся. А, да, мы по две тысячи сбрасываемся, ну там на выпивку, на закуску, три дня все-таки. Давай я за тебя скинусь, а ты, как приедешь, отдашь, а?

— Добро, как приеду, отдам.

Трубка замолчала. Я стоял у гаража по колено в снегу, в одной руке сотовый, в другой лопата. Было тихо и холодно, морозно, пусто. Мысли замерли. Я опустил лопату, достал фляжку, сделал глоток. Я был очень рад услышать Краснова, меня обрадовала и возможность встретиться с друзьями-товарищами, вспомнить прошлое, напиться, обменяться визитками и все такое прочее. Но мне казалось это чем-то совершенно невероятным. Прошлое для меня уж как-то действительно и давно стало прошлым, ведь шесть лет прошло. Шесть. Зачем, зачем Ваня сказал про Васильеву? Подразнить? Вряд ли, на него это не похоже. Наверно, чтобы это не обрушилось на меня так внезапно, чтоб я свыкся с мыслью и был по возможности посторонним. Легко сказать. Не так-то просто мне быть Наде — посторонним.

«Ладно, ладно, поживем, увидим», — успокаивал я себя. И не успокаивался. Сделав еще один крупный глоток, я закусил его снегом, взялся за лопату. Мне ведь предстояло еще целый день работать.

Признаться, про свои планы на Новый год я пошутил. Они у меня были совсем другими, и Петросяна я принципиально не смотрю. Моя знакомая, Аня Морозова, пригласила меня на студенческую вечеринку, которая должна была начаться в кафе «Релакс», а потом плавно перетечь в общежитие педагогического университета. Если говорить начистоту, я уже как-то вырос из этих студенческих увеселений. И хотя я с радостью согласился, меня не покидало понимание, что такие вот мероприятия для меня уже схожи с хорошим, но тесным в плечах и рукавах костюмом. Я успокаивал себя, что там будет Аня, и эта ночь, возможно, закончится не в общежитии, а у меня или у нее дома. Однако такое предположение, скорее всего, было лишь моей фантазией, и хотя с Анной мы были близки, наши отношения во всех смыслах можно было назвать странными. Есть такие люди, с которыми невозможно общаться по нормальным социальным стандартам. Анна никогда не была моей девушкой, я не дарил ей ювелирных штучек, она не была мне верна с самого начала нашего знакомства, мы даже не думали о возможности жить вместе или о браке, да и само наше знакомство было незаурядным. Мы познакомились в Интернете на сайте онлайновых дневников «Живой Журнал» (www.livejournal.com). В течение года мы читали дневники друг друга, были сетевыми друзьями и знали друг о друге, кажется, больше, чем могут знать мужья и жены или братья и сестры. Ее журнал-дневник был произведением искусства, настолько он был лиричен и хорошо выстроен, я тоже по мере сил старался вести свой хотя бы в духе тургеневских «Записок охотника». Между нами даже возник виртуальный роман, однако он зиждился не на взаимных чувствах, а на литературной игре, на откровениях на грани фола. Спустя год такого общения мы уже могли предугадывать даже ход мыслей друг друга. Как это часто бывает при общении в Интернете, мы даже не знали ни наших настоящих имен, ни места жительства, чему не придавали никакого значения. Место своего жительства она обозначала как Чунга-Чанга, я свое назвал Кафка-стан. И вот совершенно случайно в середине ноября мы встречаемся на только что открывшейся виртуальной страничке нашего реального города, Комсомольска-на-Амуре. Это было неожиданно. Забавно, что, кроме всех нюансов отношений в Интернете, каждое сказанное слово зависает в нем навсегда и очень легко можно отыскать диалог даже многолетней давности.

«Ты ли это, свет очей, мой Кафка-стан топчешь?» — «Типа так, парниша, вот те раз, что ты в Комсе, давно?» — «Сызмальства». — «И я с пеленок, неисповедимы пути». — «Аминь». — «Жжошь». — «Попьем кофейку?/потупясь». — «Отчего бы не попить/краснея». — «Завтра». — «В семь часов дня». — «На берегу в кофейне(?)». — «Хм, добре».