Северная Африка в IV—V веках - [90]
Данные, содержащиеся в биографии Фульгенция, очевидно, относятся к экономически наиболее состоятельному слою африканских землевладельцев. Иначе характеризуется в источниках положение средних муниципальных землевладельцев-куриалов в провинциях, вошедших в домен вандальского короля. Хотя в этих провинциях не было произведено массового расселения вандалов, однако и здесь одним из наиболее существенных результатов «варварского» завоевания был упадок городов и подрыв городского землевладения. Многие города были захвачены и разграблены вандалами в период их продвижения на восток по территории Мавретании и Нумидии [755]. Из декрета Валентиниана III от 445 г., посвященного налогообложению Ситифенской Мавретании и Нумидии, можно сделать вывод, что города этих провинций в результате войны с вандалами обезлюдели, советы городских землевладельцев (ordines) во многих случаях фактически прекратили свое существование. Декрет устанавливает, что муниципальные акты имеют законную силу, если их заверяют хотя бы три куриала, «так как благодаря общественному бедствию к немногим свелась численность ordinum» [756].
В указе Валентиниана III от 451 г., наряду с нуждающимися в помощи куриалами Проконсульской провинции, ограбленными вандалами, упоминаются также honorati {263} Бизацены [757]. Отсюда видно, что массовая экспроприация состоятельных горожан приводила нередко к тому, что муниципальные землевладельцы покидали свои имения даже в тех случаях, когда они не переходили непосредственно в собственность вандальской знати или рядовых вандальских воинов. Помимо грабежей вандалов, упадку городов способствовало также принятое Гейзерихом решение срыть все городские стены, кроме карфагенских [758]. Это мероприятие Гейзериха облегчило военные набеги берберских племен (под угрозой которых постоянно находились многие города Африки) и разграбление городов этими племенами.
«Многочисленные города,— пишет Виктор Витенский,— или совсем не заселены, или заселены немногими обитателями» [759]. Это сообщение нельзя считать чрезмерно преувеличенным, оно подтверждается, например, данными о судьбе города Лептис Магна, который еще в период Поздней империи был одним из наиболее крупных городских центров африканских провинций. Когда берберы в конце V в. или в начале VI в., тесня вандалов, подошли к Лептису, город был уже давно заброшен жителями и в значительной своей части засыпан песком [760].
Косвенным свидетельством подрыва городского землевладения может также служить тот факт, что в вандальский период почти совершенно прекратилось сооружение городских памятников с надписями. Те слои городского населения, которые были связаны с торговлей, прежде всего купцы и судовладельцы (negotiatores, navicularii) портовых городов, по-видимому, пострадали от завоевания меньше, чем средние землевладельцы-куриалы.
Подрыв городского строя и обезземеливание средних муниципальных землевладельцев явились одним из важнейших последствий вандальского господства в Северной Африке. Историческое значение этого процесса заключалось в разрушении земельной собственности античного типа, игравшей сравнительно большую роль в поздней Римской Африке. {264}
Для выяснения влияния «варварского» завоевания на социально-экономическое развитие бывших римских провинций чрезвычайно важно проследить, какие отношения возникали в Северной Африке в результате разложения городского землевладения. Поскольку во всех африканских провинциях, кроме Проконсульской, отсутствовал такой сильный «внешний» фактор, как раздел земли между «варварами», первостепенное значение в социально-экономическом развитии этих районов в вандальский период имело изменение общих социально-политических условий, прежде всего изменение характера политической надстройки.
«Варварское» государство, возникшее в Северной Африке в результате вандальского завоевания, по своей структуре и социальной сущности представляло иной тип политической надстройки по сравнению с Римской империей. Вандальское королевство, которое защищало классовые интересы земельной знати, эксплуатировавшей труд рабов и зависимого сельского населения и приближавшейся по своему положению к римским крупным землевладельцам, восприняло многие черты римской политической организации. Сходные с римскими эксплуататорские отношения обусловили сохранение ряда старых политических институтов [761]. Однако необходимо учитывать, что основной социальной опорой вандальского государства, в отличие от Римской империи, являлось войско свободных крестьян-дружинников.
Поздняя Римская империя была вынуждена компенсировать отсутствие сколько-нибудь прочной общественной поддержки мобилизацией в своих руках громадной массы материальных средств — денежных и натуральных, что позволяло ей содержать оторванную от народа армию и громоздкий бюрократический аппарат. Поэтому Поздняя империя не могла существовать без чрезвычайно жестоких форм фискальной эксплуатации.
Разумеется, государство вандалов также нуждалось в деньгах и натуральных поступлениях, которые использова-{265}лись как в военных целях (например для постройки и содержания крупного флота), так и для оплаты королевских чиновников. Однако для Вандальского королевства, располагавшего войском, состоявшим из обязанных королю службой за пользование землей крестьян и не требовавшим больших расходов на свое содержание, налоговая эксплуатация не могла играть столь важной роли, как для позднеримского государства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.