Северная Африка в IV—V веках - [50]

Очевидно, именно в мелком и среднем землевладении — на небольших виллах и в еще более мелких хозяйствах, где не было возможности для наделения непосредственного производителя землей,— труд рабов использовался в своей «классической» форме. В крупных же имениях рабы — во всяком случае те из них, которые были заняты в земледелии,— трудились на выделенных им индивидуальных участках и составляли вместе с колонами более или менее единый слой сельского населения, часто обозначаемый в источниках как rustici.

В поздней Римской Африке, таким образом, продолжала сохранять свое значение характерная особенность античного рабства — его связь с мелким и средним хозяйством, в основном типичным для муниципального землевладения. Для периода Ранней империи эта связь была убедительно доказана Е. М. Штаерман [353]. Весьма характерно, что во внутренних районах африканских провинций рабовладельческие отношения получили наиболее широкое развитие не с начала римского господства, а в основном одновременно с интенсивным ростом городов и появлением широкого слоя средних муниципальных землевладельцев, ветеранов и т. п. До этого времени преобладали крупные имения, обрабатывавшиеся сельским плебсом, причем предположение некоторых исследователей, что эти имения развились из рабовладельческих латифундий [354], не подтверждается данными источников. Именно из районов городской жизни происходит наибольшее количество надписей, упоминаю-{147}щих рабов [355]. В период Поздней империи позиции муниципального землевладения значительно ослабели, но поскольку на городских территориях, а также в районах лимесов все же продолжали существовать небольшие и средних размеров земледельческие хозяйства, а крупное землевладение еще не стало абсолютно господствующим, то сохранялись и условия для существования античного рабства. {148}

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ СОЦИАЛЬНАЯ И РЕЛИГИОЗНАЯ БОРЬБА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ IV в.

Относительная стабилизация политического положения в африканских провинциях Римской империи в начале IV в. не могла приостановить процесс дальнейшего обострения социальных противоречий. Такие явления, как развитие колоната, прикрепление колонов к земле, растущее давление налогового пресса, приводили к ухудшению экономического положения эксплуатируемых классов. Жестокая сама по себе эксплуатация трудящихся слоев населения должна была принимать особенно разорительные формы в условиях сравнительно высокого развития товарно-денежных отношений. В IV в. продолжался также процесс экономического упадка и пауперизации средних и мелких землевладельцев и роста внутренних противоречий в городах. Сенаторское сословие, которое в значительной своей части в свою очередь не избегло экономических тягот, связанных с ростом армии и бюрократического аппарата, также начало обнаруживать признаки внутреннего разложения. Различные группы господствующего класса были заинтересованы в прочной императорской власти, но в то же время испытывали на себе в той или иной степени бремя растущих требований фиска и злоупотреблений императорских чиновников.

Эта сложная сеть социальных и политических противоречий создала в африканских провинциях Поздней империи основу для острой внутренней борьбы. Характерная черта многих форм и этапов этой борьбы — их связь с религиозной борьбой между двумя направлениями в африканском христианстве: ортодоксальной и донатистской церквами. Два основных обстоятельства определили эту {149} связь и обусловили широкий размах религиозного конфликта: во-первых, широкое распространение христианства в различных классах африканского общества, в особенности среди эксплуатируемых слоев; во-вторых, изменение социальной и политической роли ортодоксальной церкви, которая в IV в. превратилась в организацию, идеологически оправдывавшую и санкционировавшую власть Римской империи и существующий социальный строй. В этих условиях оппозиция господствующей церкви превратилась не только в средство выражения идеологического протеста против сил и отношений, которые она защищала, но и в орудие организационного сплочения участников различных антиправительственных движений.

В дальнейшем изложении речь будет идти главным образом о борьбе между различными направлениями в африканском христианстве. Необходимо в связи с этим иметь в виду, что при всей распространенности христианства в поздней Римской Африке оно далеко не было здесь в изучаемый период безраздельно господствующей религией. Напротив, как свидетельствует ряд данных, в течение всего IV и начала V в. традиционные языческие культы Целесты, Сатурна, Конкордии, Геракла и другие пользовались широким распространением в африканских провинциях [356].

Эти культы, особенно оживившиеся при Юлиане Отступнике, сохраняли определенное значение и при «христианских» императорах. В течение всего IV в. в африканских городах строились и реставрировались храмы и алтари языческих божеств, в их честь воздвигались статуи и посвящения [357]. Еще во времена Августина язычники в ряде мест могли оказывать успешное сопротивление распоряжениям императорской власти, запрещавшим отправление культа. В Каламе, когда местный епископ потребовал у муниципального совета запретить языческие торжества, язычники забросали камнями и сожгли церковь