Северка - [40]
Почепе нас встретил дед Анжелки на телеге. Отсюда мы ехали до деревни четырнадцать километров по грунтовой дороге лесами и полями.
Сидеть на телеге неудобно – спинки нет, а свисающие ноги постепенно затекают.
Хозяйство хорошее. Дом, сарай со свиньями, грядки с картошкой и огурцами, грядка с пестрыми цветами. В первый же день меня напугали свиньи. Все домашние куда-то разошлись, а я стоял во дворе. Свиньи с грохотом бились в дверь сарая и громко визжали. Страшно стало, когда одна за другой разъяренные они стали протискиваться сквозь узкую щель в двери. Тут они сразу успокоились, подбежали к корыту с едой и стали с улыбками кушать.
Ночи здесь черные – протяни руку – не видно. На верху звезд больше, чем в Москве. Луны почему-то нет. Днем жарко. В доме несколько сотен мух, к ним все привыкли. Главная дорога деревни вся в глубоких ямах с грязью. После дождя грузовик погружается по колесо.
Погода стоит солнечная. Ловлю бабочек, порхающих над цветочной грядкой. Прямо в ладонь. Потом выпускаю. Купаюсь в прудах за деревней. В пруду в двух местах под водой бьют холодные ключи. Когда проплываю над ними, дух захватывает. У первого пруда конский водопой. Берег усеян глубокими лунками от копыт. Их облюбовали стрекозы 'Коромысло', в книжке пишут, что они летают со скоростью
180 километров в час. Стрекозы в лунках в разных стадиях: без крыльев и с крыльями, сохнут перед первым полетом. Их можно легко взять и рассмотреть.
Ребята ловят рыбу. Впервые видел щуку. У нее весь рот утыкан зубами. Сунул палец внутрь, думал дохлая, а она сладко прижала его, не открывая глаз. Вынимать палец нужно осторожно – зубы как бритва.
В лес не ходил, там партизаны. Лес лиственный. Тропинок и дорог нет и других, каких-либо ориентиров. Листва густая, видно на двадцать шагов вперед. Легко можно заблудиться.
Впервые мылся в деревенской бане. Как зашел в парилку, так и присел на корточки и больше не вставал. Соленые капли сами собой катятся градом по лицу. Удивительно, совсем не мылился, а вышел чистый.
Гонят самогон. Сначала закисает брага в бачке, в котором обычно возят молоко на фермах. А потом в избе стоит неприятный запах.
Над дверями магазина вывеска: 'Сельпо '. Мы с мальчишками в Москве или лагере иногда дразнимся этим словом. Здесь на единственном прилавке лежат вместе: сапоги, макароны, трусы, грабли, сахар.
Утром Анжелкина бабушка просит меня нарвать огурцов к завтраку.
Теплые с колючими пупырышками они прячутся среди таких же зеленых листьев и стеблей, в солнечных зайчиках. Почему в магазине горькие, а с грядки – нет?
Картошка в огороде гибнет от колорадского жука. Все листочки съел, никак не наестся. В Колорадо он давно все съел, теперь ест на Брянщине.
Из-за серого забора чужого сада над тропинкой склонились зеленые, твердые сливы. Съел несколько штук. Весь день резало живот.
На обратном пути в Почепе мы сели на автобус типа 'Фердинанд'. Мы одни из первых, до отправки много времени. На заднем сиденье сидят три девочки пятиклассницы в юбках выше колен. Две бабушки обсуждают длину их юбок: – Куда мы идем?
В пятом классе у нас появился необычный математик. Он обращается к нам:
– Вот Вы, да, да, привстаньте, пожалуйста. А потом: – Хорошо, может присесть. Математику лет двадцать с небольшим. Он никогда не сердится и всегда так вежлив. Однажды он рылся в распределительном шкафу на нашем этаже и свалился со стула со снопом искр. Через год он ушел из школы, оставив нам кучу пятерок в дневниках.
У меня появился друг. Коля Суханов. Он учится в нашем классе, а живет в хрущевке у продмага. После школы мы вместе гуляем и ходим друг к другу домой. Коля живет с мамой, старшей сестрой и бабушкой.
И они меня, и я их знаю, но когда звоню Коле, и слышу женский голос, прошу:
– Попросите, пожалуйста, Колю Суханова.
– Суханов!! Где Суханов! Суханов, к телефону! – слышу удаляющийся веселый голос Колиной мамы. Месяца через два стал просить к телефону просто Колю.
Мы помогаем друг другу в домашних заданиях, выдавливаем масло из грецкого ореха на бумажку для природоведения, проращиваем в мокрой вате фасоль. Ходим на пруды на улице Кравченко. К весне на льду почему-то много крупной дохлой рыбы. Кувыркаемся и носимся во дворе.
Коля занимается в кружке во дворце пионеров на Ленинских горах.
Однажды он пригласил меня туда. В этот день мог пройти любой пионер
– проводились какие-то конкурсы и турниры. Мальчишки и девчонки в красных галстуках носятся туда-сюда, спешат выигрывать призы. В помещениях очень много зелени. Просто сад.
Мы с Колей любим ходить на стройплощадку у метро 'проспект
Вернадского' и с разбегу прыгать с одной стопки бетонных плит на другую. Строительство законсервировано и потому здесь лазает много мальчишек.
Наш класс поехал на экскурсию в музей вооруженных сил. Вышли из метро на Новослободской. У киоска Коля остановил меня, – Подожди, давай купим, это вкусно. И купил двести граммов коричневого сухофрукта. На узком тротуаре прохожие месят снег с грязью.
– Это инжир, – сказал Коля. Правда, как вкусно.
Как и все мальчишки, мы хоккейные болельщики. Болеем за ЦСКА и стараемся смотреть его матчи с главными соперниками: Спартаком, московским Динамо, Крыльями Советов, Воскресенским Химиком,
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Валерий Тарсис — литературный критик, писатель и переводчик. В 1960-м году он переслал английскому издателю рукопись «Сказание о синей мухе», в которой едко критиковалась жизнь в хрущевской России. Этот текст вышел в октябре 1962 года. В августе 1962 года Тарсис был арестован и помещен в московскую психиатрическую больницу имени Кащенко. «Палата № 7» представляет собой отчет о том, что происходило в «лечебнице для душевнобольных».
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.