Север - [4]

— Но часто ошибаешься, — проговорила косматая голова Гекко, и лысая была с ней солидарна: — Вот о чем я сейчас думаю? Ты же говоришь, что умеешь читать мысли.

Щур стушевался, шумно поскреб в затылке.

— Что я трепло.

— Угадал! — Обе головы оскалились.

— А еще я чую, — проскрипел Щур, — что он принесет нам беду. Нельзя его в Убежище. Кончать и в котелок! Хер ли базарить…

Лука наблюдал за ними и вспоминал слухи о мутантских шаманах, творящих чудеса, и таинственных следящих оракулах. Память Эска услужливо открыла доступ к информации, и существование магии Лука принял как данность. Есть миры, где разумные существа способны создавать предметы из воздуха, проходить сквозь стены, мгновенно перемещаться в пространстве. Почему бы тогда и здесь не существовать магии в зачаточном состоянии? И если крысомордый Щур действительно телепат…

— Нельзя его в Убежище. — Мутант приложил мохнатую руку к груди. — Пусть меня глубинный червь сожрет, нельзя.

— Щур просто жрать хочет, — сказал Жаба, переминающийся с ноги на ногу человекоящер. В отличие от Щура, хвоста у него не было, кожу просто покрывал слой блестящих чешуек. — В тот раз ему тоже че-то показалось, завалили мы того чувака, а потом шаманы, кароч, чуть нас не порешили. От них-то не затихаришься.

— Шаманы решат, что с ним делать, — вынес вердикт Гекко лысой головой и рубанул ладонью по воздуху. — Я сказал! А ты, Жаба, ссыкло. Шаманов не ссать надо, а уважать.

Человекоящер, который очень переживал из-за того, что ему не дали закончить рассказ, затараторил:

— Кароч, встречал я того Шишку и позже. Недели две, кажись, прошло. Но он говорил, что никто обратно не шел, другие какие-то ехали туда и назад, разодетые, с перьями. А еще он трепал, что резня была. Типа императора завалили. И после той заварухи наши купили девку для Двурогого. Я тогда не поверил, а вон оно как. Может, и не трындит этот черт, — и кивнул на Луку.

Слушая его вполуха, Лука думал о своем: Маджуро сопровождали только две женщины: Гердиния и Кора. Неужели он имеет в виду Кору? Сердце сорвалось в галоп, о чем незамедлительно сообщил метаморфизм.

— Расскажи подробнее, — как можно спокойнее сказал Лука. — Про девушку. Как давно это было, что за жертва Двурогому?

Лука понимал, что прошло слишком много времени, и если жертвоприношение планировалось, то его уже провели. Вся надежда на изворотливость Коры, если она сбегала от Ядугары, может, ускользнула и от мутантов?

— Собирают самых красивых девушек и дважды в год отдают Двурогому, — объяснила лохматая голова Гекко. — Он выбирает лучших, остальные остаются нам.

События складывались так, что маршрут Луки совпадал с планами мутантов. Осталось спросить, скоро ли жертвоприношение, он уже открыл рот для вопроса, но Жаба воскликнул:

— Тихо!

Мутанты замерли, вытянули шеи, как почуявшие хищника сурки. Лука тоже насторожился, но ничего подозрительного не услышал, тишина стояла гробовая.

— Вот ты кипишной, — выдохнул Щур.

— Там кто-то был! — Жаба указал на два небольших рыжих холма локтях в ста, мутанты схватили оружие: кто дубину, кто ржавый меч, кто арбалет. Гекко вынул две изогнутые сабли.

Говаривали, в Пустошах водилось всякое. Не только мутанты, но и кошмарные твари, какие отродясь не встречались на обитаемых землях. Лука вспомнил монстра, пытавшегося его сожрать, и приготовился к бою. Вот только что он может? На сколько хватит метаморфизма, да и достаточно ли ресурса для противостояния?

Зэ, бочкообразный мутант, припал ухом к земле, полежал немного и пробулькал:

— Ничего.

Он встал на четвереньки, шумно вдохнул. На всякий случай Лука приготовился активировать боевую форму. На секунду-другую ресурсов хватит.

— Если это пожиратели, хрен мы их услышим, — прошептал Жаба. — Они бесшумны как тени. И появляются как из бездны. Пикнуть не успеешь, а ты уже болтаешься, нанизанный на лапу-меч. Они не убивают жертв, жрут живьем…

— Не нагнетай, а? — попросила лохматая голова Гекко.

— Ну его на хер, — поступило здравое предложение от четырехрукого мутанта. — Давайте свалим отсюда!

Гекко обратился к Луке:

— Идти сможешь?

Поднявшись, тот сделал несколько шагов и кивнул. Щур зло прищурился:

— Не вздумай свалить. Как-то ты легко согласился с нами идти. Точно подляну готовишь, клянусь сиськами Пресвятой матери!

— С вами безопаснее, — объяснил Лука. — Это раз. Два — в Столице меня ждет виселица, ведь я служил свергнутому императору.

Аргумент подействовал, мутанты взяли свои скудные пожитки и цепью двинулись на восток. Именно там, судя по словам мутантов, находилось Убежище. И именно там Кору готовили в жертву Двурогому, если, конечно, он существует. Лука шел предпоследним, за ним топал Щур — сторожил.

— Когда жертвоприношение Двурогому? — не удержался от вопроса Лука.

— Хе-хе, тебе-то че бздеть? Чай не баба! — сострил кто-то из впереди идущих. — На следующей полной луне. Не боись, мы тебя не отдадим, самим нравишься!

Мутанты захохотали, напряжение спало. Плетущийся рядом Зэ даже расщедрился на полоску вяленого тараканьего мяса. Правда, сначала не предупредил, а когда пояснил, откуда еда, Луку затошнило. Зэ расхохотался, выпуская пузыри слизи, а, отсмеявшись, сказал: