Севастополь и Крым в 1941 – 1944 годах: Битва Спецслужб - [13]

А перед своим назначением наркомом внутренних дел Берия не сидел, сложа руки, а занимался перетаскиванием из Грузии в центральный аппарат и местные органы НКВД СССР своих земляков. Таким образом, в октябре 1938, Каранадзе прибыл в Симферополь в качестве народного комиссара внутренний дел Крымской АССР.

На этом своем новом посту Каранадзе себя ничем особенным не проявил, хотя в последние три года, предшествовавших началу Великой Отечественной войны Крым, несмотря на свое тогдашнее малолюдство (около 900 тысяч населения) и внешнюю курортную провинциальность не был обделен вниманием иностранных разведок и особенно из ряда сопредельных государств.

Наиболее активно действовали в то время румыны. Презираемая своими коллегами по всей Европе румынская разведка, в 20-30-е годы сумела насадить в Крыму, и особенно в Севастополе, немало своих агентурных сетей. Кое-какую агентуру в Севастополе, в этот же период удалось приобрести и весьма далекой от него итальянской разведке. Одним из итальянских агентов оказался смотритель итальянского воинского кладбища на горе Гасфорт.

Также протягивала свои щупальца в Крым и Севастополь турецкая разведка, несмотря на всю свою дохлость в то время.

И при всем этом, ни о каких разгромах иностранных агентурных сетей в Крыму и Севастополе в 1938–1941 годах со стороны руководимого Каранадзе ведомства, ничего не слышно даже сейчас, спустя почти 70 лет.

Единственным новшеством в то время стало назначение Каранадзе, в феврале 1941 наркомом госбезопасности Крымской АССР, в связи с выделением из прежнего НКВД СССР его Главного управления государственной безопасности и созданием на его базе Наркомата государственной безопасности СССР.

Через месяц после начала Великой Отечественной войны, в конце июля 1941 НКГБ вновь объединяется с НКВД, и Каранадзе снова становится наркомом внутренних дел Крымской АССР.

Несмотря на начавшуюся войну и то, что вскоре после её начала Крым стал прифронтовой зоной, в деятельности руководимого Каранадзе ведомства продолжала господствовать все та же рутина и тупой бюрократизм, которые в условиях военного времени очень быстро стали приводить к многочисленным громким провалам.

Не была вскрыта активная подготовка политической и интеллектуальной элиты крымских татар, выращенной на свою голову советской властью в 1921–1941 годах, к переходу на сторону наступающих немецких войск, после их вступления на территорию Крыма. В результате спустя пару недель после оккупации немцами Крыма, вся оккупированная ими территория полуострова, покрылась сетью «мусульманских комитетов» во главе с Крымским мусульманским комитетом». Вся эта структура немедленно приступила к созданию крымско-татарских вооруженных формирований для содействия захватившей почти весь Крым 11-й немецкой армии и, прежде всего, подавления партизанского движения в горнолесных районах Крыма.

Что касалось возложенной на Крымский НКВД задачи подготовки партизанских отрядов и подпольных организаций, то к ней Каранадзе, отнесся столь же формально-бюрократически и безответственно.

И хотя на бумаге всё выглядело очень солидно — на момент оккупации Крыма немецкими войсками в нём было создано 33 подпольные организации и группы в которых находилось 386 человек, но все эти структуры в большинстве случаев создавались из числа неподготовленных, случайных, а часто и тайно враждебных советской власти людей. (Н. И. Макаров «Непокорённая земля российская» — М. : «Политиздат», 1976. — с.72.)

В результате, буквально в первые же дни немецкой оккупации, подавляющее большинство заранее созданных подпольных организаций либо самоликвидировались, либо были уничтожены командами Абвера, тайной полевой полицией (ГФП) и военной контрразведкой (отделы «1С») 11-й немецкой армии.

А, в партизанских отрядах случайный подбор людей и особенно командного состава привел к массовому дезертирству и переходу на сторону противника, особенно вскоре после начала затруднений с продовольственным снабжением и ещё больше, когда эти затруднения переросли в голод.

Этот конкретный провал в служебной деятельности Каранадзе и его первого заместителя Н. Д. Смирнова, непосредственно занимавшегося этой задачей, был тогда же отмечен практически всеми руководителями партизанского движения и многих партизанских отрядов Крыма. Архивные документы с этими обвинениями были опубликованы в архивном сборнике «Партизанское движение в Крыму в годы Великой Отечественной войны» — Симферополь: «Сонат», 2006.

Впрочем, в провале созданных по линии НКВД Крымской АССР подпольных организаций, не стоит обвинять только одного Каранадзе и Смирнова. В этом вопросе они действовали отнюдь не своим, пусть и скудным умом, а выполняли инструкции и указания НКВД СССР во главе с Лаврентием Берия, которого сейчас некоторые пытаются представить в виде блестящего интеллектуала и талантливого организатора.

Исполняя указания сверху, органы НКВД на местах вместо того, чтобы формировать свои будущие подпольные структуры из офицеров госбезопасности и милиции, ранее не проживавших в том или ином городе или райцентре, и потому там никому неизвестных, готовили подпольные организации из своей довоенной агентуры, проживавшей в данном населенном пункте.