Сети города. Люди. Технологии. Власти - [8]
В тех городах, где взаимное недоверие между властью и обществом ощущается особенно сильно, эффективность мер по защите здоровья горожан, в том числе разумных и современных, оказывалась невысокой. К сожалению, опасения, что власть воспользуется пандемией для расширения своих полномочий или просто будет недобросовестна в выполнении своих обязанностей, оказываются отнюдь не беспочвенными. В Москве, например, цифровая слежка на улицах (камеры, оборудование по распознаванию лиц и т. п.), усиленная под предлогом борьбы с распространением инфекции, использовалась для идентификации людей, вышедших на протестные акции в январе 2021 года. Авторы нашей книги исследуют ситуации, когда горожане находят оригинальные сетевые возможности, которые позволяют им восстановить баланс власти в городе.
Цифровые технологии позволяют быстро устанавливать разнообразные связи, формировать сообщества, способствуют солидарности и сотрудничеству, но в то же время обостряют отношения не только между городскими властями и горожанами, но и между самими жителями. Во время пандемии горожане рискуют заразиться сами и становятся потенциальным источником опасности для других. Опасение за свое здоровье и боязнь страха окружающих, который может стать источником агрессии и доносительства, трансформируют коммуникации горожан и этикет городской жизни – как в офлайн-, так и онлайн-сферах. Цифровой мониторинг заражений коронавирусом, ведущийся в форме интерактивных карт, может приводить к слежке соседей друг за другом. Например, «Карта распространения коронавируса по Москве», о которой мы уже упоминали выше, была использована горожанами неожиданным для ее создателей способом: «Руководитель Mash объясняет свой проект карты именно задачей показать людям, как быстро распространяется коронавирус, и предостеречь их; в то же время на локальном уровне жители упомянутого на карте дома довольно быстро „вычисляют“ предполагаемых заболевших и подвергают их остракизму. С 25 июля 2020 года карта не обновляется»[41].
С другой стороны, во время пандемии изменилась локализация города: свой район и даже свой дом и подъезд на долгое время стали единственной средой обитания горожан, площадь перемещений сузилась до двора и близлежащего парка. Это привело к «микроурбанизации»[42]: горожанам стали заметны и интересны детали жизни своего района, они стали больше замечать друг друга. Наряду с примерами слежки соседей друг за другом, зафиксированы и многочисленные примеры микрозаботы и микросолидарности, а также микросопротивления[43]; кому-то из горожан выжить и сохранить работу помогла именно цифра, другие с помощью цифровых технологий стали ближе друг другу, третьим сети помогли остаться на связи: некоторые люди даже отмечали, что в период пандемии они стали больше общаться с родными и друзьями, актуализировали контакты, которые до пандемии забросили. Возможно, микромасштаб среды обитания, доступной во время пандемии, приведет к тому, что горожане будут более эффективно использовать местные сети – как технологические, так и социальные.
Об амбивалентном характере трансформации коммуникаций хорошо говорят примеры реакции преподавателей и студентов на переход школ и университетов на онлайн-обучение. Для одних в такой коммуникации критически не хватает социальности, даже тактильности; другие, напротив, говорят о том, что экран компьютера уменьшает дистанцию: преподаватель теперь «видит» весь класс, потому что присутствие фиксируется технологически, а «тихие» студенты, которые в офлайн-аудитории не могли вставить и слова в дискуссию, получили новые возможности привлечь внимание преподавателя. Дорогостоящие конференции и семинары, о поездке на которые можно было только мечтать, стали открыты всем желающим, и возможности посетить крупные мероприятия и задать вопрос академическим знаменитостям расширились.
Спустя год после начала пандемии стало очевидно, что она не привела к радикальному изменению мира, которого люди боялись (или о котором тайно мечтали). Скорее, пандемия многократно ускорила темпы дигитализации городов и бизнеса, разработки способов защиты данных, а также овладения цифровыми навыками. Она же с новой силой поставила старые вопросы: как складываются отношения людей с технологиями, какую роль люди играют в стремительно онлайнизирующемся мире, в котором даже столь прозаичная вещь, как разряженный смартфон, означает резкое ограничение возможностей или временное выпадение из жизни?
Сети города соединяют множество элементов, среди которых пространства, технологические объекты, инфраструктуры, алгоритмы и, конечно, люди. Сегодня в исследованиях все больше внимания уделяется взаимодействиям между этими элементами, включая и отношения с относительно новыми для социальных наук персонажами – алгоритмами, которые наделяются пользователями самостоятельной логикой, рассматриваются как хорошие или плохие. Против них с энтузиазмом борются, разоблачая «алгоритмическое насилие»[44] – скрытые за алгоритмами отношения власти. Их также готовы защищать, как это происходило в случае с алгоритмами настройки ленты новостей в Facebook. Тогда пользователи со словами «Оставьте нашу новостную ленту в покое!» пытались отстоять право на жизнь «старичков»-алгоритмов
Эта книга посвящена современному городу и вдохновлена им. Под общей обложкой собрана богатая мозаика исследовательских подходов и сюжетов, пытающихся ухватить изменчивость, множественность и неоднозначность городской жизни. Это разнообразие объединяет микроурбанизм – подход, предлагающий «близкий взгляд» на город: возможность разглядеть его через мелочи и детали. С их помощью раскрывается насыщенная повседневность города и привлекается внимание к его главным действующим лицам – обывателям, которые своими повседневными действиями, чувствами, настроением создают город, его значимые места и маршруты.
Автор рассказывает о колебаниях климата в течение последних двух тысяч лет, о периодах похолодания, сменявшихся тёплыми периодами. Замечательно описание «глобального потепления» первой трети ХХ века, которое в сороковых годах сменилось «глобальным похолоданием». Кроме того, автор делает прогноз, что к концу ХХ века вновь наступит период «глобального потепления» (что мы и наблюдаем сейчас), которое будет примерно таким же, как и глобальное потепление IX–XI веков. И технический прогресс об ужасах которого кричат нынешние «экологи» не окажет на эти процессы никакого влияния.
Книга посвящена первой успешной вооруженной революции в Латинской Америке после кубинской – Сандинистской революции в Никарагуа, победившей в июле 1979 года.В книге дан краткий очерк истории Никарагуа, подробно описана борьба генерала Аугусто Сандино против американской оккупации в 1927–1933 годах. Анализируется военная и экономическая политика диктатуры клана Сомосы (1936–1979 годы), позволившая ей так долго и эффективно подавлять народное недовольство. Особое внимание уделяется роли США в укреплении режима Сомосы, а также истории Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) – той силы, которая в итоге смогла победоносно завершить революцию.
Монография посвящена исследованию положения и деятельности Русской Православной Церкви в Среднем Поволжье в конце XIX – начале XX веков. Подробно рассмотрены структура епархиального управления, особенности социального положения приходского духовенства, система церковно-приходских попечительств и советов. Обозначены и проанализированы основные направления деятельности Церкви в указанный период – политическое, экономическое, просветительское, культурное.Данная работа предназначена для студентов, аспирантов, преподавателей высших учебных заведений, а также для всех читателей, интересующихся отечественной историей и историей Церкви.2-е издание, переработанное и дополненное.
В предлагаемой монографии представлены теоретико-методологические основы формирования полиэтнической культуры младших подростков, раскрыты сущность, генезис, идеи, подходы, аспекты понятия «полиэтническая культура», представлена модель формирования полиэтнической культуры младших подростков в процессе усвоения традиций народов Поволжья; теоретическое обоснование педагогических условий формирования полиэтнической культуры школьников.Монография предназначена для учителей, преподавателей и студентов педагогических вузов, слушателей курсов повышения квалификации, аспирантов педагогических специальностей.
Рассмотрены теоретические и методические основы организации системы контроля в организации, концепция ее построения и развития на основе интеграции различных видов контрольной деятельности; обоснованы принципы организации контроля путем встраивания в бизнес-процессы с учетом риск ориентированности контроля. Определены сущность контроля и основные виды контрольной деятельности, обоснованы принципы их интеграции на основе адекватности целей контрольной деятельности контролируемого объекта.Может быть рекомендована для использования студентами, магистрантами, менеджерами и специалистами в области внутреннего контроля и аудита.Для студентов вузов, обучающихся по экономическим специальностям, может быть использована магистрантами, аспирантами, менеджерами, специалистами служб внутреннего контроля и аудиторами организаций.
В монографии из серии «Научная школа: Функции права и проблемы их реализации в правовой системе России» исследованы современные подходы к пониманию социальных оснований гражданско-правовой ответственности.Для научных работников, преподавателей, аспирантов в области современного гражданского права.
Книга стала итогом ряда междисциплинарных исследований, объединенных концепцией «собственной логики городов», которая предлагает альтернативу устоявшейся традиции рассматривать город преимущественно как зеркало социальных процессов. «Собственная логика городов» – это подход, демонстрирующий, как возможно сфокусироваться на своеобразии и гетерогенности отдельных городов, для того чтобы устанавливать специфические закономерности, связанные с отличиями одного города от другого, опираясь на собственную «логику» каждого из них.
Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.
Перед читателем одна из классических работ Д. Харви, авторитетнейшего англо-американского географа, одного из основоположников «радикальной географии», лауреата Премии Вотрена Люда (1995), которую считают Нобелевской премией по географии. Книга представляет собой редкий пример не просто экономического, но политэкономического исследования оснований и особенностей городского развития. И хотя автор опирается на анализ процессов, имевших место в США и Западной Европе в 1960–1970-х годах XX века, его наблюдения полувековой давности более чем актуальны для ситуации сегодняшней России.
Работа Марка Оже принадлежит к известной в социальной философии и антропологии традиции, посвященной поиску взаимосвязей между физическим, символическим и социальным пространствами. Автор пытается переосмыслить ее в контексте не просто вызовов XX века, но эпохи, которую он именует «гипермодерном». Гипермодерн для Оже характеризуется чрезмерной избыточностью времени и пространств и особыми коллизиями личности, переживающей серьезные трансформации. Поднимаемые автором вопросы не только остроактуальны, но и способны обнажить новые пласты смыслов – интуитивно знакомые, но давно не замечаемые, позволяющие лучше понять стремительно меняющийся мир гипермодерна.