Сеть Сирано - [44]
Еще помню, что я собиралась идти домой, но через некоторое время с удивлением обнаружила себя где-то на подходе к самому центру. Мимо прошла молчаливая демонстрация пенсионеров со свернутыми красными транспарантами. Интересно, подумала я, что на них написано? «Мир, май, труд»? Или «Долой акул империализма»? Или «Отдайте нефть народу»? Или просто — «Зажрались!» Спрашивать побоялась. У всех старух были такие тихие, такие просветленные лица. На что ушла их жизнь? На что она уходит? Даже не уходит, а уплывает прямо из-под рук. «Обнищалые всех стран объединяйтесь!» Зачем? Ничего не понимаю.
Взять хотя бы моих теток, еще ни настолько старых, чтобы заниматься общественной деятельностью, но уже и ни настолько молодых, чтобы упиваться личной. Но они же у меня особенные! Им эту личную деятельность только и подавай! Причем, одну на всех. Добрый молодец Саша Епифанов стоит у трех дорог. Вправо пойдешь — тетю Надю найдешь, влево — маму Таню, прямо — тетю Виту, дай ей бог здоровья. С ума сойти и больше не вернуться.
В небе наперегонки с птицами носились воздушные шары. На каждом шагу торговали мороженым и напитками. Редкие москвичи и частые гости столицы бродили по улицам с преувеличенно счастливыми лицами. Через каждые пятьдесят метров стояли дяди Степы постовые с одинаково голубыми глазами. Мимо промаршировала компания молодых людей одетых по моде восьмидесятых. У девочек на головах еле помещались громадные белые банты, у мальчиков на лацканах пиджаков тоже были бантики, только маленькие и красные. И улыбки до ушей, хоть завязочки пришей.
Как они могут, думала я, как они могут, вот так легко, так просто прогуливаться по жизни? Собрались в кучку и вперед. Вперед — нас ждут великие открытия. Идут, никого не замечают. Под ногами дети валяются, старики, раненые, самоубийцы, а эти тимуровцы жарят себе налегке к светлому будущему, и все им трын-трава.
Нашла, кому завидовать, единица неприкаянная. И ты была когда-то в кучке. В кучке, состоящей из двух, максимум из трех человек. Я и Илюшенька. Я и Илюшенька, и еще Илюшенькина супруга. Слово-то какое, туго произносимое. Су-пру-га. Что-то среднее между су-гробом и ту-го натянутой петлей. И холодно и душно одновременно. Хотела бы я стать петлей? Кем угодно, только не ей. Женой, любовницей, подругой — за милую душу, но удавкой — ни за что! Я — свободная женщина! Пусть другие, законные терпят, изворачиваются, делают вид, что все замечательно, тишь, гладь, благодать. Лишь бы веревочка не перетерлась, лишь бы мыльце не сошло, крючок в потолке не заржавел, табуреточка не поломалась. Никакой гордости, никакого достоинства, один только страх и вредность.
А я-то чем лучше? Такая же, в общем, на помойке найденная. Как это Ирка Чигавонина сказала? С женатыми мужчинами встречаются только те убого-сирые особы, уровень самооценки которых ни разу в жизни не поднимался выше плинтуса. Поздравь меня, Ирка, я уже чуть-чуть приподнялась. И даже немножечко изменила моему любимому Илюшеньке. Как ты там, поживаешь, дорогой мой? Горячи ли еще сосиски в нашем славном буфете? Аппетитны ли слушательницы подготовительных курсов? И которая из них тебе больше нравится?
Разве можно так сильно ненавидеть, и одновременно продолжать любить? «Кака така любовь?» — удивлялась Ирка. Это не любовь вовсе, а элементарная любовная зависимость. Диагноз такой. Как наркотическая зависимость или алкогольная. Знаешь, что для здоровья вредно, и вообще, умереть можно, но и жить без этого нельзя. Бессмысленно жить.
А разве я живу? А я и не живу. Вот бы как тетя Вита… Таблеток наглотаться и все. Зато потом как стыдно-то будет! Если ничего не получится. Вот как она проснется? Как посмотрит дяде Паше в глаза? Девчонкам, что скажет? Как стыдно, боже мой! Как мне за нее стыдно! Подготовиться не могла. В энциклопедию лень было заглянуть. Сейчас столько всякой литературы популярной, справочников, словарей. Полной идиоткой надо быть, чтобы так облажаться. Или застрелиться, например? Чего проще? В себя-то вряд ли промахнешься.
Господи! Что я говорю! Что я думаю! Как не стыдно! Стыдно, стыдно, очень стыдно, а еще жалко. И жалко, наверное, больше. Какая любовь, боже мой! Больше тридцати лет прошло, а она все как новая. Также мучает, душит, измывается…
Какое тяжелое, какое звериное чувство! Сколько в нем темного, воровского, подлого. Для чего оно нам? Чтоб жизнь малиной не казалась? Ну и так все в порядке. Мне, по крайней мере, не кажется. Так зачем настаивать на этом? Вдалбливать сознание таким жестоким, таким настойчивым образом? «Тетя Вита Чмух покончила жизнь самоубийством». Мама как сказала, я чуть не родила. А потом, конечно, смешно. Дремучая тетка, давно пятый десяток разменяла, о душе уже пора, о душе… О внуках там, правнуках, праправнуках мечтать… Так ведь нет! Старая перечница — и туда же!
А тетя Надя какова! Вот бы никогда не подумала… Правильно Ирка из дома ушла. От такой мамочки на край света убежишь. Я бы тоже так сделала. А потом еще и папочка объявился. Супруг, блин… Не запылился. Золотом осыплю, серебром засеребрю! А где тебя, папуля драгоценный, столько лет носило? Вспомнил о дочуре под старость, рассиропился? А как она жила без тебя все эти годы, ты думал? Башкой своей породистой соображал? Куда там! Такие красавцы у нас нарасхват. И на земле обетованной, и в Европе, и даже в Америке. Для одинокого ковбоя всегда найдется в сердце женском уголок.
Это история любви — страстная и беззащитная, смешная и трогательная, понятная и близкая каждой женщине.Когда Маша встретила мужчину своей мечты, мужчину с большой буквы, то окунулась в страсть как в омут. С головой. Ее подруга Юля пытается вернуть Машу на землю в редкие минуты просветления в Машиной голове. А страсти там действительно пылают нешуточные — просто смертельные. Юля недоумевает: зачем нужна эта любовь, если от нее люди «умирают»? Но для кого любовь — товар, а для кого — смысл существования. Каждый выбирает сам.
Тонкая психологическая проза о любви.В центре романа - любовный треугольник. Но не тот, равнобедренно-классический, где она любит его, а он, с тем же рвением - другую.Здесь угадывается иная, неизвестная науке, геометрическая форма, в которой потерянная женщина мечется между двумя в равной степени достойными претендентами. Ее зовут Карлсон, а его, соответственно, Малыш, и их совместное счастье было так же коротко, как и детство.Наступила пора прозрения, и на смену цветным сумасшедшим снам пришли тревожные будни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, в присутствии которых ни один уважающий себя скелет не усидит в своем шкафу. Максим Щербина всего-то поехал в отпуск, познакомиться с семьей своей жены. Он не собирался спускать лавину. Как обычно. Впрочем, в уважающем себя доме все драмы и трагедии происходят тихо — и без ярко выраженных последствий.Это не боевик и даже не приключенческий рассказ, а гораздо хуже…
Рут Швайкерт – известная швейцарская писательница, лауреат престижных литературных премий.«Когда человеку исполняется тридцать, он открывает в себе удивительный новый талант – способность вспоминать» (И. Бахман). В день тридцатилетия героиня романа «Закрыв глаза» не только обрела дар воспоминаний, но и зачала желанного ребенка, которому так и не суждено было появиться на свет.Это книга о трудностях любви, обыденном безумии и «банальных катастрофах» повседневности.Женская судьба героини – главная интрига романа, написанного ярким, образным языком без тени сентиментальности.
Владимир Волкофф – новое имя для русского читателя, хотя на родине писателя, во Франции, оно широко известно. Потомок белых эмигрантов, Волкофф пишет по-французски и для французов, однако все его произведения проникнуты особым духом, который роднит их с лучшими образцами русской литературы. В сборнике новелл «Ангельские хроники» автор излагает свою, оригинальную точку зрения на роль небесного воинства в мировом историческом процессе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Вяльцев — родился в 1962 году в Москве. Учился в Архитектурном институте. Печатался в “Знамени”, “Континенте”, “Независимой газете”, “Литературной газете”, “Юности”, “Огоньке” и других литературных изданиях. Живет в Москве.