Сестры - [4]

— Вот что, Женя, — сказала Тамара Петровна. — Сейчас ты примешь ванну, пообедаешь. Лида Алексеева — она у нас председатель совета — познакомит тебя с девочками, расскажет о наших порядках. Надеюсь, ты с Лидой подружишься.

По привычке, Женя взяла чемодан. Сколько времени она с ним не расставалась, сколько километров проехала за последний год в громыхающем зеленом автобусе по дорогам войны!

Тамара Петровна улыбнулась, встала, подошла к девочке и осторожно отвела ее руку:

— Оставь чемодан, его в кастелянную унесут. Он тебе больше не нужен — ты дома!

Викентьева говорила обычным, ровным голосом, но в нем прозвучали какие-то нотки, от которых на душе у Жени потеплело.

— Хорошо, — чуть слышно ответила Женя и подняла на нее большие карие глаза.

В кабинет вошла няня и увела девочку.

Тамара Петровна осталась одна. Она снова взяла со стола бумаги новой воспитанницы. Их было немного — справка о здоровье, путевка гороно и направление воинской части:

«Настоящим подтверждается, что Евгения Максимова, дочь сержанта Советской Армии, погибшего в боях под Минском, Корнея Ивановича Максимова и партизанки Анны Трофимовны Максимовой, замученной фашистами…»

Глава третья. Лида

Няня повела Женю к доктору. Вера Васильевна Елецкая долго выстукивала ее и что-то все записывала на большом листе бумаги.

— На что жалуешься? — спросила она.

— Ни на что.

— Вот и отлично. Теперь иди мыться.

В широком коридоре, где только что бегали и шумели девочки, сейчас было пусто. На диване сидела завитая кукла в нарядном платье. Возле окон стояли фикусы, пышная герань и какие-то незнакомые Жене растения. На подоконниках в горшках цвели белые лилии.

А пол! Он блестел хоть и не так ослепительно, как в комнате с колоннами, но и по нему ходить было неловко. И Женя с облегчением вздохнула, когда няня, открыв низкую дверь, объявила:

— Вот и пришли в баньку!

Только это, конечно, была не настоящая баня, а умывальная.

Няня отвернула кран, и вода с шумом хлынула в белую ванну.

Женя села на стул. Молча, насупив брови, она следила, как няня мыла ванну щеткой и снова стала набирать воду, размешивая длинным, точно скалка, деревянным градусником.

— Готово! — весело сказала няня, глядя на градусник. — Полезай в ванну!

Женя, не говоря ни слова, быстро разделась, аккуратно сложив одежду на стул.

— Ой! — Она ступила в ванну, и вода чуть обожгла тело. — Ой!

Медленно приседая, Женя ойкала и вздыхала.

— Не нравится? — засмеялась няня.

— Нравится! — Женя опустилась на белое твердое дно. Через плечи перекатывались «волны». — Нравится! — повторила она.

Не успела Женя опомниться, как няня уже намылила ей голову, точно маленькой. Женины щеки обросли густой белой бородой. Потом няня стала тереть ее мочалкой. Женино тело стало красным, полосатым.

— Смотри какой крепыш — тебя, поди, и не ущипнуть! А загорелая какая, прямо цыганка!

Няня открыла душ. Женя протянула руку, пробуя воду. Тонкие струйки брызнули ей в лицо, на плечи, теплым ручьем потекли по спине.

Женя жмурилась и блаженно улыбалась.

В ванную зашла худощавая женщина с узким, словно сдавленным, лицом — кастелянша тетя Даша. Она принесла платье, белье, туфли — все новое.

— Вылезай-ка, цыганка! — Няня похлопала Женю по блестящей, скользкой спине.

Ах, как хотелось еще поплескаться! Но дисциплина прежде всего.

Женя оперлась руками о край ванны и разом, обеими ногами, легко выпрыгнула на резиновый коврик. Вытерлась широким мохнатым полотенцем с длинными кистями и стала натягивать рубашку, трусы.

Няня взялась было за тряпку.

— Нет, уж это я сама! — Женя подбежала к ней, отобрала тряпку и мигом протерла серый каменный пол.

— Это что ж такое… Для первого дня не полагается… — говорила няни, невольно улыбаясь ее ловким, быстрым движениям. — Ладно, довольно. Одеваться пора.

Женя крепко, чуть ли не досуха выжала тряпку над раковиной.

Вымыла руки и надела платье. Синее в белую полоску, оно ей очень понравилось. А туфли — коричневые с глянцевыми подошвами — были еще лучше. В них ноге приятно и легко, не то что в тяжелых сапогах с широкими голенищами.

Застегивая Жене пуговицы на спине, словоохотливая няня рассказала про девочек. И Женя узнала, что Лида Алексеева — семиклассница, что дружит она со всеми, а особенно с пятиклассницей Алей Березкиной и двумя малышками — Маней Васильковой и Ниной Волошиной. Лида заботится о них, как старшая сестра. Следит, чтобы они вели себя хорошо, одеты и причесаны были всегда аккуратно. Правда, у Нины такие вихры — их как ни приглаживай, все одно. А уж после ванны особенно.

Женя провела рукой по своим мокрым волосам. Вот и у нее вихры. Высохнут — и начнут топорщиться во все стороны. Просто мученье!

— Маленькая подружка у каждой старшей есть, — продолжала няня.

— А я как буду у вас считаться — старшая или младшая? — спросила Женя.

— Смотря в какой класс попадешь. В четвертом или пятом будешь учиться — тогда выходит, что старшая.

— И мне тоже какую-нибудь девочку поручат? — спросила Женя.

— Отчего же. Обязательно. — Голос доносился откуда-то со дна ванны — няня протирала ее щеткой. — Привыкнешь — вот и дадут кого-нибудь, кто тебе по душе придется.

Жене вспомнилась маленькая вихрастая девочка, которую она видела в вестибюле.