— Что они делают! Марина Львовна, смотрите, они едят!
Тотчас же раздался громкий и дружный рёв. Ревели малыши: Коляша Буркин и Маня Горянко. Они рвали, рвали ягоды, а потом как-то нечаянно стали класть их вместо ведёрка в рот…
— Ну вот, теперь всё пропало! — горевала Света. — Нам нельзя доверить! Теперь нас никогда больше не пустят работать!
— Как же теперь будет? — испуганно спрашивал Женя.
Но Марина Львовна придумала, как поступить. Она сорвала горсточку ягод с их собственного куста, «заработка», и положила в большую корзину.
Получилось, как будто малыши и не ели ягод. Но они так огорчились, что не захотели больше собирать.
К концу работы все устали, но никто не просился отдохнуть.
Старшие ещё и ещё раз обшаривали все кусты, заглядывали под листья — не спряталась ли где ловкая ягодка? Но, наконец, даже самые зоркие не могли ничего найти — ни одного чёрного шарика.
Марина Львовна объявила, что работа кончена.
— Ступайте, получайте, что заработали, — сказала она. Дети перебежали к своему кусту — и через минуту на нём не было ни одной ягодки. Марина Львовна разделила ягоды поровну между всеми и объявила:
— Обеденный перерыв!
Всё было, как у взрослых рабочих, даже обеденный перерыв. Смородина была такая вкусная, такая прохладная, такая свежая, что даже жалко было её есть. Но конечно, ели. Да ещё как!
Женя выбрал самую большую ягоду и дал Сане:
— За то, что ни одной не съела на работе.
— Ага, — спокойно сказала Саня и отправила ягоду в рот.
Потом дети пошли сдавать ягоды бригадиру.
— Зинаида, возьми корзины на весы, — сказал бригадир.
Зинаида была та самая женщина, которая плохо разговаривала с детьми на ягоднике. Она молча взяла корзины и понесла на весы.
Светлана Кожина вышла вперёд и сказала ей:
— Мы всё собрали. Ничего не сломали. Ничего не съели.
— Мы честно работали! — сказал Женя.
— Ну, значит, молодцы, — сказала Зинаида.
А бригадир даже сказал на прощанье: «Спасибо за работу».
Это было уже второе «спасибо», которое детский сад получил от взрослых людей.
Листья желтеют: Близко осень. Скоро первое сентября. Старшие дети уйдут из детского сада в школу.
Детский сад готовился к празднику в честь новых школьников. Младшие будут торжественно провожать в школу старших товарищей.
Все были очень заняты. Столько дела перед праздником! Будет выставка рисунков, лепки, вышивок детей. Надо же всё это привести в порядок, наклеить, повесить, пришить на картонки.
Починить, покрасить игрушки — это сколько хлопот! Решили, что починять игрушки будут те дети, которые уходят в школу: они играли этими-игрушками, а теперь оставят их младшим в полном порядке.
Света Кожина с Катей затеяли выстирать всё кукольное бельё и платья. Катя раздевала кукол, снимала с кроватей простыни, наволочки, со столиков — салфетки. Светлана увязывала всё это в два больших узла: в один — всё белое, в другой — разноцветное.
Саня увидела, что они делают. Ей так захотелось стирать с ними, что она не могла думать ни о чём другом. Но уже давно Саня отвыкла говорить в детском саду «хочу», а вместо этого говорила «можно?».
Она спросила у девочек, можно ли ей стирать с ними. Девочки ничего не имели против, если позволит Марина Львовна.
Саня пошла к Жене.
— Женя, попроси Марину Львовну, чтобы я стирала, — сказала она.
— А ты сама попроси, — сказал Женя. Он был очень занят.
— Женя, — опять сказала Саня. — Ты попроси. Он оставил кисточку и краски и пошёл просить. Марина Львовна сразу позволила, только удивилась, почему Саня не подошла к ней сама.
— Она боится, — объяснил Женя, — что вы не позволите. Думает, я лучше попрошу, чем она.
Они немножко посмеялись, а счастливая Саня побежала к девочкам.
Стирать устроились в цветнике. Выпросили на кухне у Марфы Осиповны ведёрко тёплой воды, притащили кувшины, тазы, мыло.
Воды много, мыла много, белья много — настоящая большая стирка.
Света взялась учить Саню разводить мыло в тёплой воде. Потом всё белое намочили в мыльной воде, а пока оно мокло, — в умывальном тазу стирали разноцветное. Его нельзя стирать вместе с белым: полиняет, и на простынях и наволочках будут некрасивые пятна.
Саня тёрла мылом и стирала Дусины чулочки так усердно, что стала вся красная и потная.
В цветник вышла Лиза Бутенкова. Посмотрела на весёлую стирку и стала упрашивать Свету поменяться с ней.
— Я за тебя постираю, а ты за меня пошей. А то у меня отчего-то нитки путаются и путаются, просто невозможно!
Но Света не согласилась. Она любила стирать, а тут ещё у неё была ученица, которую надо обучить! Света сказала:
— У тебя, наверное, нитка длинная, оттого путается. Давай, я тебе укорочу.
Но Лиза шитья не дала, а пристала к Кате:
— Давай меняться.
Катя затрясла косичками, замахала руками:
— Нет, нет, ни за что! Мы со Светочкой вместе? Лиза обиделась и поджала губы.
— Ну хорошо, раз вы такие. Теперь я вам не покажу мою кукольную квартиру, и не думайте, не увидите её!
О Лизиной кукольной квартире знал весь детский сад. Лиза давно уже рассказывала разные разности об этой знаменитой квартире и обещала позвать девочек к себе в гости, когда квартира будет совсем готова.
Каждый вечер Лизин папа запирался в сарайчике и мастерил там что-то неизвестное. Лизу в сарайчик не пускали. Но Лиза очень любопытная. Она ухитрилась подглядеть в щёлочку и увидела… Ах, что она увидела! Прелестное кукольное креслице с пёстрым сиденьем, и стул, и кусок кровати с резной спинкой.
