Сестра Марфа - [4]

— Потому что, применительно к разным людям при различных обстоятельствах, одна и та же строчка Учения может истолковываться по-разному.

— Ты, что же, придаешь сомнению указы Бога нашего, Огнекрыла? — воскликнула она, и взгляд ее стал еще более хмурым. Многие годы слова сестры Гретты не подавались и малейшему сомнению, а с прибытием в храм этой юной девчонки все изменилось. И Гретта никак не могла к этому привыкнуть. — Да как ты смеешь!

— Вы ведь сами знаете, сестра, сколько раз письмена переводились с древнего наречия. Я бы не подвергала сомнению слова, которые были бы нам ясны и четко прописаны, но мы все еще не истолковали и половину Учения Огнекрыла, оставленного нам в наследие. Я ведь тоже занимаюсь переводом уже четвертый год и, поверьте, сестра, я не имею намерения оскорбить своими высказываниями Создателя нашего.

Гретта презрительно отвела взгляд и вздернула подбородок.

— Есть проверенные временем догмы, Марфа. Подвергая их сомнению, ты смущаешь умы прихожан. Большинство людей, что приходят в собор, не понимают и слова из Учения. А ты своими изречениями…

— …Можем ли мы сказать, что понимаем? — задумчиво произнесла Марфа, рассматривая крохотные мозаичные стеклышки настенных изображений.

— Что ты сказала, Марфа?

Слишком поздно слухарка поняла, что произнесла это вслух, но теперь отпираться бессмысленно.

— Можем ли мы с уверенностью сказать, что способны дать однозначное толкование каждому слову в письменах Огнекрыла?

— Мы настоятели храма, Марфа, — возмущенно вскинула брови Гретта. — Как мы можем сомневаться в своих словах? Кому, как не нам, вселять уверенность? Как ты можешь называться слухаркой, если считаешь иначе?

— Разве имеют слухарки право представлять свои слова как единственную непреложную истину? Будь эти слова проверены хоть тысячелетиями. В конце концов, все мы лишь дети Огнекрылого бога. Человек, ясно осознавший каждое слово в божественных письменах, разве может называться человеком? Он становится божеством. Вы так уверены, что постигли каждую строку Учения… считаете ли вы себя Богом, сестра?

— Да как ты… — в ярости прошептала Гретта, и вены на ее шее набухли от напряжения. Десятилетиями она служит храму, а эта девчонка смеет отвечать ей? Но уже секундой позже Гретта снова овладела собой и сощурила глаза. — Вчера несколько слухарок ослушались и задержались снаружи допоздна. Ты ведь наказала их должным образом, Марфа?

— Конечно, сестра. Я приказала им расставить книги в четвертом блоке в алфавитном порядке и вычистить полы до блеска. Там давно нужно было навести порядок. Они исправно трудились всю ночь и сегодня все равно пришли на слушанья.

Гретта приподняла уголки губ, и на ее впалых щеках появились глубокие складочки.

— Знаешь, Марфа, чем-то ты напоминаешь мне себя в молодости. Напоминаешь мне ту себя, которую я преодолела и которую сумела вовремя подавить. — Гретта перевела на Марфу взгляд. — Но сможешь ли ты сделать то же самое и доживешь ли до моих лет? Сохранишь ли людское доверие? Любовь легко внушить, но попробуй ее удержать.

С этими словами сестра Гретта и ушла, а Марфа продолжала стоять у изображения Огнекрыла и слушать эхо слов старшей слухарки. А еще Марфа не сомневалась — Гретта непременно доложит наставнице о каждой фразе из этого разговора.

* * *

В покоях матушки-настоятельницы всегда было тихо и так же уютно, как ребенку в колыбели. Когда Марфа вошла в комнату, наставница Дора зажигала свечи у молитвенной стены. Алый амулет у нее на шее ярко блестел, отражая свет огня.

— Наставница…

— Заходи, Марфа.

Как и всегда, наставница не спешила начинать разговор и сперва закончила вечерние приготовления, дав тем самым Марфе время на размышления. Слухарка знала, что сестра Гретта уже побывала у наставницы, и можно было только догадываться о том, каким был их разговор.

— Как прошли сегодняшние слушания, Марфа?

— Хорошо, наставница. Никаких инцидентов не приключалось.

Дора усмехнулась и спрятала спички обратно в коробку.

— Слушанья всегда так выматывают. Верно, Марфа? Не счесть, сколько людских откровений слышали мои уши… — она на секунду умолкла, предаваясь воспоминаниям. — Даже сам Король Итгард исповедовался у меня.

— Не тяготит ли этот груз ваши плечи, наставница? — в словах Марфы слышалась горечь. — Не тяжелеет ли от этих знаний ваша душа по прошествии лет?

— Таков наш удел, дочь моя, — со вздохом ответила наставница и повернулась к воспитаннице. — Тебя ведь что-то тревожит? Расскажи мне.

— Мы наделены властью говорить от имени Огнекрыла… но правильно ли это? Ведь в действительности мы не можем знать Его волю, не можем быть уверены, что верно истолковываем Его послания нам.

Грустно улыбнувшись, Дора села рядом с воспитанницей.

— Что поделать? Кто-то ведь должен взять на себя этот груз ответственности — объяснять Его слова.

— Вы говорите совсем так же, как Гретта, — нахмурилась Марфа.

— Я не приветствую методы сестры Гретты, но это путь, который она избрала. То же самое и с тобой, Марфа. Решения Гретты приближены к традиционным обычаям, но при этом огранены жесткими рамками. Твои же мысли, Марфа, подобны чудодейственному лекарству для израненных человеческих душ. Но вместе с тем твои решения слишком резко ответвляются от традиций… — Дора нежно сжала руку воспитанницы и обвела взглядом помещение. — Знаешь, Марфа, я ведь приняла тебя в храм совсем крохой. На протяжении всех лет, что ты провела в этих стенах, у тебя не было иного выбора, кроме как следовать вдоль уже протоптанной тропы. Но чем сильнее ты взрослела, тем яснее становился твой разум, тем находчивее становился твой ум.