Сесквоч - [59]
Последним убийцей в массовых масштабах был заезжий гастролер Карлос Каудерно. Во время пасхальных каникул в шестидесятых годах Каудерно напился пьяным и взобрался на вершину горы Роки Пойнт, с которой открывался вид на Роки Пойнт Парк. На высоте восьмисот метров над площадкой для пикников, выпив еще несколько бутылок дешевого вина, он решил расшатать и сбросить вниз четырнадцатитонный валун. Валун покатился на расположившийся ниже по склону пикник методистов. Шесть человек погибло, и многие получили увечья. Мэнтус, Ханикат, Каудерно и им подобные — все пытались совершить побег из тюрьмы Бэсин Вэли и никому еще это не удалось."
Туберский проснулся от неприятного ощущения, что лежит на грязной подушке. До него донеслись звуки рассекающего воздух металла и сопение дерущихся. Во сне у Туберского текли слюни. Все еще с открытым ртом и уткнувшись половиной лица в старую тюремную подушку, Туберский обвел взглядом знакомую обстановку. Камера номер два.
Через проход от него, и тоже на верхней койке спал на боку, повернувшись спиной к Джону, Чарли Два Парящих Орла. Чарли храпел после грандиозной пьянки. На полу в углу камеры дрожал под серым тюремным одеялом, натянутым до самых очков, Бин Брэс Браун. На небольшом пятачке в центре камеры Фенберг ловко уворачивался от ударов ножом, которые пытался нанести ему Рассмуссен Рыжая Собака.
Туберский поморгал и зевнул. Они с Фенбергом уже просыпались сегодня в шесть утра, завтракали и узнали, что им грозят серьезные неприятности. Бин Брэс прибыл вскоре после них.
Фенберг не разговаривал с Туберским.
Туберский застонал и сел, выпрямившись. Он потянулся и попытался потереть место на спине, куда попала прошлой ночью резиновая пуля с расширяющимся наконечником.
— Шедевр полицейского искусства, применяется для разгона толпы, — первым делом объяснил Туберский Фенбергу, который ничего не спрашивал. Фенберг казался разочарованным. — Они не проникают в тело, просто сшибают с ног и не вызывают никаких побочных эффектов, если не считать, что болят почки и, наверно, есть синяк.
Туберский постучал ногами по верхней койке и облизнул губы. Во рту было такое ощущение, как будто он лизал газету. Туберский быстро отдернул ногу, когда Рыжая Собака изо всех сил замахнулся, чтобы ударить Фенберга ножом в лицо. Фенберг попытался увернуться. Кровь закапала на угол деревянной спинки кровати Туберского.
Кровожадное выражение плоского, как топор, лица полуиндейца сменилось виноватым. На грязной рубашке Фенберга были следы ног, рукава разорваны в тех местах, где куда попадал ножом Рыжая Собака. На ухе Фенберга засохла кровь, волосы спутались, и у него болела голова. Он свирепо сжал зубы и бросился на Рассмуссена.
Туберский вздохнул. Он соскользнул с верхней койки и подошел к высоко расположенному и зарешеченному окну, потягиваясь на ходу. Снаружи стояло ясное голубое утро. Весна была не за горами. В камере Фенберг схватил Рыжую Собаку за горло и бил его о решетку.
— Не могу не признать, — сказал Туберский. Из окна ему была видна почти вся площадь. — Большинство людей с трудом привыкают к жизни в тюрьме. А ты влился сразу.
Бах-бах-бах по решетке, Фенберг расправлялся с мускулистым метисом.
— Как в большой семье, — философски заметил Туберский.
Бах-бах. У Рыжей Собаки глаза вылезли из орбит, и язык стал неестественно синим.
— Сильные клюют слабых. Маленькие становятся жертвами больших.
Бах.
Фенберг, все еще сцепив зубы, неохотно посмотрел на брата. Он глубоко вздохнул и поправил воротничок Рыжей Собаки.
— Он уже второй раз нападает и пытается убить меня, — сказал Фенберг, подняв вверх два пальца. — Второй раз!
Он смахнул нож с кровати.
Лицо Туберского прояснилось.
— Все равно я с тобой не разговариваю, — добавил Фенберг. Он швырнул нож в сторону Бина Брэса Брауна. Тот, подпрыгивая, упал на пол рядом с ним. — И с тобой я тоже не разговариваю. — Брэс сунул этот нож сегодня через окно. К несчастью, он сунул его Рыжей Собаке Рассмуссену. Вскоре после этого задержали и Бина.
Бин вяло улыбнулся.
— Все равно, черт бы побрал все это, — пробормотал Фенберг. Он прошел к своей койке мимо Рыжей Собаки. Собака все еще валялся, скорчившись, на полу и сжимал горло руками. Изо рта вырывалось хриплое, прерывистое дыхание. Фенберг сказал, что он является позором для всего индейского племени, и, пребывая по-прежнему не в духе, улегся на койку.
Туберский присел рядом с ним. Койка скрипнула от тяжести его веса. Фенберг отодвинулся, чтобы не прикасаться к брату.
— Ну, прости, — сказал Туберский.
Полное молчание со стороны Фенберга.
— Ты все еще не разговариваешь со мной?
Снова молчание.
— Знаешь, ты не можешь не разговаривать со мной всегда. Я имею в виду, что иногда ты должен поговорить со мной. Я ведь твой брат.
С верхней койки раздался стон. Чарли Два Парящих Орла стонал и пытался приподняться на локте. Попытка окончилась провалом.
Туберский смотрел на Фенберга. Фенберг неторопливо потер ладони рук. Туберский с надеждой улыбался и ждал, как щенок, доброго слова. Фенберг пригладил непослушные вихры. Туберский быстро подал ему свою черную пластмассовую расческу. Фенберг взял, плюнул на нее и вернул Туберскому.
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.