Сесиль - [27]
Было ясно, что все в курсе оговоренного плана, и со всей очевидностью план этот полностью отвечал чаяниям г-на Дюваля, его жены и сына; сердца всех троих переполняла радость.
Что же касается баронессы, то она испытывала тайную печаль: за триста лет в ее семье, пожалуй, впервые нарушался освященный веками обычай. И, хотя она была убеждена, что подобное нарушение аристократических законов, установленных ее благородными предками, может обеспечить счастье дочери, она не в силах была преодолеть свою тревогу.
Сесиль наблюдала за матерью. Вот уже несколько дней, как она стала замечать ухудшение ее состояния. Но в этот день лицо баронессы, вероятно по причине охватившего ее волнения, то вспыхивало необычайно яркими красками, то покрывалось страшной бледностью; мало того, временами грудь ее разрывал сильный кашель. За десертом баронесса вдруг встала и вышла. Встревоженная Сесиль поднялась и последовала за ней: с платком у рта ее мать стояла в коридоре, прислонившись к стене. Заметив дочь, баронесса живо спрятала платок, но Сесиль успела все-таки заметить на нем пятна крови. Сесиль вскрикнула, но баронесса заглушила ее крик поцелуем, затем обе вернулись в столовую.
И с той и с другой стороны чувствовалась неловкость. Госпожа Дюваль без малейшей тени любопытства поинтересовалась причиной, заставившей поочередно выйти баронессу и Сесиль; баронесса ответила, что внезапно почувствовала себя плохо, а Сесиль незаметно смахнула несколько слезинок.
Прощаясь с гостями, Сесиль попросила г-на Дюваля на следующий же день под каким-нибудь предлогом прислать в Хендон лучшего лондонского доктора, и г-н Дюваль обещал ей это.
Когда Сесиль с матерью остались одни, горестное волнение, переполнявшее сердце бедной девочки, выплеснулось наружу: ей хотелось скрыть от баронессы свою тревогу, но она не умела еще притворяться, а тем более прятать боль. До той поры Сесиль не ведала горя.
У баронессы не хватило духу скрыть от дочери собственное беспокойство. Впрочем, ее тревоге служил оправданием грядущий союз между плебейским семейством Дюваль и благородной семьей де Марсийи, и тогда Сесиль в свою очередь попыталась успокоить мать.
В самом деле, существует возраст, когда смерть представляется просто невозможной, именно в таком возрасте была Сесиль; в четырнадцать лет в природе все кажется вечным, ибо и в собственном сердце царит вечность.
На другой день к баронессе явился друг г-на Дюваля; по его словам, он приехал с поручением от добросовестного банкира, чтобы вручить г-же де Марсийи десять тысяч франков, которые она должна была получить у него (сумму эту г-н Дюваль привозил в бумажнике накануне; но, после того как Сесиль попросила его прислать под каким-нибудь предлогом доктора, он оставил банкноты при себе, решив, что с ними появление доктора будет вполне обоснованным и непреднамеренным).
Во время беседы доктор и в самом деле обмолвился, что приехал в Хендон навестить одного больного, а его друг, г-н Дюваль, дал ему поручение к баронессе, благодаря чему он имеет честь встретиться с ней.
Услышав слова доктора, Сесиль воспользовалась случаем и высказала ученому посетителю свои опасения относительно здоровья матери; баронесса грустно улыбнулась, ибо инстинкт больной не обманул ее и она ни на минуту не усомнилась в истинном смысле разыгранной перед ней маленькой комедии; она изложила доктору, на деле оказавшемуся одним из лучших лондонских врачей, все симптомы, внушавшие ей серьезные опасения в отношении ухудшегося за последнее время состояния ее здоровья.
Доктор, казалось, ни в коей мере не разделял опасений г-жи де Марсийи, но, тем не менее, оставил рецепт с предписанием строжайшего режима, добавив при этом в форме пожелания, не зная, очевидно, может ли быть исполнен данный им совет, что баронессе, возможно, станет немного лучше, если она проведет семь или восемь месяцев в Йере, в Ницце или в Пизе.
Выполнение этой части предписания доктора показалось Сесиль самым простым; каково же было ее удивление, когда в ответ на свои требования строго придерживаться советов врача, Сесиль услыхала от матери, что она выполнит все, за исключением путешествия; однако Сесиль удивилась еще больше, когда в ответ на уговоры не пренебрегать столь важной рекомендацией врача та под давлением ее настояний призналась, что они слишком бедны и не могут позволить себе подобных расходов.
Сесиль понятия не имела, что такое богатство и что такое бедность. Цветы ее рождались, расцветали и умирали без всякого различия между собой; каждый цветок имел равную долю воды, освежавшей стебель, и солнечного света, помогавшего раскрываться бутонам; ей казалось, и у людей то же, что у растений: все они имеют равное право на земные блага и дар Небес.
И тут баронесса впервые рассказала дочери, что прежде они были богаты, но теперь это не так; что у них был свой дом и они имели поместья и замки, но все это утрачено, и теперь их единственное место под солнцем — маленький коттедж, в котором они живут, да и то он не в их собственности, и пользоваться им можно лишь при условии внесения ежегодной платы; если же они с матерью хоть раз не заплатят нужной суммы, их прогонят прочь из дома, несмотря на то что идти им некуда.
Роман французского классика Александра Дюма-отца «Королева Марго» открывает знаменитую трилогию об эпохе Генриха III и Генриха IV Наваррского, которую продолжают «Графиня де Монсоро» и «Сорок пять». События романа приходятся на период религиозных войн между католиками и гугенотами. Первые шаги к трону молодого принца Генриха Наваррского, противостояние его юной супруги Марго, женщины со своеобразным характером и удивительной судьбой, и коварной интриганки – французской королевы Екатерины Медичи, придворная жизнь с ее заговорами и тайнами, кровавые события Варфоломеевской ночи – вот что составляет канву этой увлекательной книги.
В романе знаменитого французского писателя Александра Дюма «Две Дианы» присутствуют все компоненты, способные привлечь к нему внимание читателя. Здесь есть зловещие тайны и невинная героиня – жертва коварных интриг, есть дуэт злодеев – Диана де Пуатье и коннетабль Монморанси, есть, наконец, благородный герцог де Гиз. А красочно воссозданная историческая канва, на фоне которой происходит действие романа, добавляет к его достоинствам новые грани.
Роман Дюма «Робин Гуд» — это детище его фантазии, порожденное английскими народными балладами, а не историческими сочинениями. Робин Гуд — персонаж легенды, а не истории.
Роман является завершающей частью трилогии, в которой рисуется история борьбы Генриха Наваррского за французский престол.
Сюжет «Графа Монте-Кристо» был почерпнут Александром Дюма из архивов парижской полиции. Подлинная жизнь Франсуа Пико под пером блестящего мастера историко-приключенческого жанра превратилась в захватывающую историю об Эдмоне Дантесе, узнике замка Иф. Совершив дерзкий побег, он возвращается в родной город, чтобы свершить правосудие – отомстить тем, кто разрушил его жизнь.Толстый роман, не отпускающий до последней страницы, «Граф Монте-Кристо» – классика, которую действительно перечитывают.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые рассказанная полностью история самой длинной и самой финансируемой научной экспедиции всех времен и народов. В огромном научном плавании XVIII века от Санкт-Петербурга через Сибирь до побережья Северной Америки, известном как Вторая Камчатская экспедиция, или Великая Северная экспедиция, приняли участие более 3000 человек. Этот проект обошелся Петру Великому в одну шестую от годового дохода его империи – на корабли поднялись ученые, художники, маршалы, солдаты и рабочие. Великая Северная экспедиция должна была продемонстрировать европейцам величие и прогрессивность Российской империи и при этом расширить ее границы путем присоединения Северной Азии и даже части Америки, лежащей за Тихим океаном.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.