Сервер и дракон - [76]

Президент опускает взгляд.

– Хорошо, – наконец говорит он, – продолжайте. Но все оперативные решения остаются за мной.

Экран гаснет.

Дюпре оседает на стуле и выглядит древним стариком. Когда я собираюсь подойти и накрыть его пледом, он открывает глаза и смотрит на меня. Взгляд у него каменный.

– Ладно, детки. Пришло вам время узнать, что такое думать по-настоящему.

Мозговой штурм бушует два часа. Набить «Большого Д» ядерными зарядами и выстрелить им в «Звездного странника». Отдать ему Дюпре, зараженного боевой формой лихорадки Эбола. Достаточно сумасшедших идей, чтобы убить Соана сто раз. Вот только ни одна из них не сработает за оставшееся время – или не сработает вообще. Гомес не включает новости, и мы пребываем в блаженном неведении относительно разрушений и хаоса, которые, несомненно, терзают Землю. Легче от этого не становится.

В конце концов усталость начинает одолевать меня, несмотря на выпитый кофе. Я начинаю засыпать в своем кресле, и спорящие голоса вокруг шумят, как океанские волны.

«Я уже однажды победила его, – вдруг понимаю я в этом сумеречном тумане, который приходит перед тем, как я засну. – На кухне. Я взломала Кухню. Он ничего не знает о шифровании. А о чем еще он не знает? Новые вещи. Новые способы мышления. Надо объединить их со старыми, которые дал мне Дюпре…»

– Даже с «Большим Д» у нас нет особых шансов: нам нужно уничтожить ядро черный дыры, а его резервная мощность почти исчерпана, – говорит Дюпре, и голос у него тонкий, как тростинка. – Нам нужен корабль.

– У нас есть Земля, – тихо говорю я, открывая глаза.

Дюпре с любопытством смотрит на меня, глаза у него красные от усталости, но лицо снова кажется живым.

– Земля?

– Эдюкаторы, – поясняю я. – Их ведь не так сложно сделать на самом деле. По крайней мере, старые модели, работающие за счет магнитной индукции.

Самый умный человек на Земле недоуменно моргает, глядя на меня, и я улыбаюсь.

– Дедушка, ты хочешь сказать, что никогда не слышал об открытом исходном коде?

Глава шестая. «Звездный странник» Земли

Мы размещаем проекты эдюкаторов на всех сайтах открытого аппаратного обеспечения. У нас уходит шесть часов, чтобы перестроить проект для работы на стандартных ПЛИС и написать протокол, позволяющий им работать через интернет. Три часа спустя гарнитурами щеголяют сотни гиков и ученых со всего мира. Через четыре часа их уже тысячи.

Мы начинаем говорить с ними через мастер-гарнитуру с «Большого Д».

Поначалу это неудобно и даже болезненно. Гул мыслей и звуков наполняет мою голову, и я ежусь, позволяя им вломиться в кладовую инопланетной физики, полученную от Дюпре. Воспоминания о Соане, полосующем мой разум, как сырую рыбу, еще слишком свежи.

Но через некоторое время, по мере того как они впитывают новую информацию, как губки, происходит что-то странное. Наши мысли начинают самоорганизовываться, синхронизироваться. Шринивати – четырнадцатилетний вундеркинд из Мумбаи – придумывает алгоритм маршрутизации решений. Я немедленно передаю его Дюпре, который отдает его дальше. После этого работать становится легко: любую идею, которую я выдаю, тут же подхватывают и доводят до логического завершения. Одновременно я получаю вспышки идей и озарений, которые, казалось бы, являются из ниоткуда, передаются из других разумов. Поток информации таков, что он затягивает похуже кокаиновой версии интернет-серфинга в сочетании с самой увлекательной на свете компьютерной игрой. «Игра в бисер» Гессе, только на скорость.

Я бы захотела навсегда раствориться в мыслях Земли, если бы не ужасные вспышки насилия и ужаса, которые тоже попадают в сеть эдюкаторов. Девочку-подростка, подключенную к сети, насилуют толпой и убивают, и от того факта, что глобальный мозг мгновенно взламывает три ударных дрона ВВС и отправляет преступников на тот свет, лучше не становится. В Париже на улицах грабят и льют кровь, Пекин охвачен пожарами и ужасом. Минуту-другую обсуждается идея установки в сети фильтров боли, но она отменяется возникшей организацией, где мы с Дюпре остаемся всего лишь ключевыми координаторами: боль и ужас делают нас более решительными. Миллионы уже мертвы. Еще миллиарды могут погибнуть, если мы не добьемся успеха.

Я не совсем понимаю, что мы делаем с Большим адронным коллайдером. На это уходят часы безумной работы программистов, Дюпре ходит по командному центру, диктует, одновременно яростно печатая, а мастер-гарнитура транслирует его мысли в мир.

Мы работаем вечером и ночью и создаем Апокалипсис из собственных мыслей. Когда этого становится слишком много, я снимаю гарнитуру, сижу спокойно с закрытыми глазами и дышу. Я больше не боюсь.

Снова наступает шесть утра, и прибывает «Звездный странник».

Он зависает на высокой геостационарной орбите и виден из любой точки мира. Он похож на гигантский глаз в небе. Дюпре мрачно смотрит на экран, у него трясутся руки.

– Ну, сука, покажись, – бормочет он.

Точно в назначенное время появляется аватар Соана, огромный и на этот раз полностью материальный. Он возвышается над Дюпре.

– Ведешь себя как Пу-Ба из оперетки, Черныш. – Голос Соана сотрясает скалы. – На этот раз ты преступил черту, и я собираюсь…