Сервантес - [113]
Объединение Испании и открытие Колумбом Нового Света положили начало новой эры не только в Испании, но и во всем мире.
Год 1492-й для Испании был богатым на события: появилась первая грамматика, написанная Элио Антонио де Небрихой (1445–1522) на простом, общепонятном языке (idioma vulgar) — «Искусство кастильского языка», а 31 марта вышел знаменитый указ Католических королей об изгнании иудеев, исполнение которого повлекло за собой много печальных моментов в испанской истории.
Эта монетарная система была создана в самом конце XV века и просуществовала без существенных изменений на протяжении всего XVI и части XVII веков. Система определяла монеты из золота (дукат), серебра (реал) или из вельона (vellon) — сплава серебра и меди (бланка). Все они использовались в различных расчетах и измерялись в одном исчислении — мараведи, или мараведис, как иногда переводят испанское «maravedis». Дукат — 375, реал — 34 и бланка — 0,5 мараведи.
Монета, которую чеканила королевская казна, была в своем большинстве кратным умножением оговоренных выше единиц. Так, дублон, или двойной дукат (doble ducado), еще называли пистолей (pistola).
Эскудо, или, по-другому, корона, был введен в 1537 году императором Испании Карлом и равнялся 350 мараведис.
Л. И. Вольперт
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Живой Сервантес
Книга, которую читатель держит в руках, имеет особую ценность: на русском языке нет ни одного полного описания жизни Сервантеса. Автор переработал и осмыслил огромный материал, множество фактов и свидетельств, добытых за четыре столетия в странах Европы и Америки упорными усилиями ученых. Чтобы в Новое время суметь восстановить в деталях жизнь великого гуманиста Возрождения, необходимо обладать прежде всего именно письменными свидетельствами. Поиск документа (купчей, завещания, судебного иска, записи в церковно-приходской книге и т. п.), как показывается в этой книге, часто требовал от исследователя поистине героических усилий. Однако и умение собрать весь этот разношерстный материал, разобраться в море письменных свидетельств, обобщить и выделить главное (все то, что с блеском удалось автору) — далеко не легкое дело. Еще труднее была поставленная им задача — освободить жизнеописание Сервантеса от субъективных оценок, сомнительных гипотез, надуманных схем, всего того, чем грешили многие книги о жизни автора бессмертного Дон Кихота.
Сервантес — личность удивительная и неповторимая. Его роман пережил многие столетия, вошел в число бессмертных книг; великий испанец, безусловно, мифологенная фигура. Можно понять стремление исследователей к некоторой его идеализации. Трагичной бывала судьба многих гениальных творцов, при жизни они часто оставались безвестными (слава почти всегда вдова), но столько несчастий, сколько выпало на долю Сервантеса (инвалидность, рабство, клевета, разорение, тюрьма), доставалось вряд ли кому из великих писателей. Заметим в скобках: не будь этих несчастий и не сыграй свою роль его величество Случай, столь к нему неблагосклонный, но и подаривший внезапное чудесное спасение, вряд ли Дон Кихот был бы создан.
Примечательно, что и в тяжелейшие минуты автор Дон Кихота неизменно был верным самому себе, смелым, великодушным, деятельным. Убедительно это демонстрируя,
А. Красноглазов в то же время стремится раскрыть и другое: Сервантес целиком принадлежал своему времени, был истинным человеком эпохи с ее достоинствами и слабостями. Автор сознательно отказывается от какой бы то ни было идеализации творца Дон Кихота. Стремясь к объективности, он не обеляет своего героя, не обходит вниманием нелицеприятные ситуации. Свою книгу А. Красноглазов с полным правом называет документальной биографией.
О художественных сторонах произведений создателя Дон Кихота здесь написано мало (этому вопросу посвящены многие научные исследования, в том числе монументальная монография К. Державина «Сервантес»), но в этом есть свое положительное свойство. К сожалению, немало биографических повествований, посвященных писателям, как раз грешат излишним увлечением литературоведческой стороной творчества в ущерб самому жизнеописанию. Автора интересует прежде всего всё, предшествующее творчеству: практическая сторона рождения книги, предыстория замысла, воплощение его. Как удалось найти издателя? Получить королевскую привилегию (право на издание)? Какие были условия договора? Насколько подлинна рукопись? На эти и многие другие вопросы книга дает убедительный ответ.
Книга на первый взгляд написана неровно. Страницы о пятилетием алжирском плене однорукого раба, его многочисленных безуспешных попытках бегства, его страданиях и надеждах написаны увлекательно, они прочитываются на одном дыхании. Но как в жизни Сервантеса сменяются периоды затишья и бурь, так и в их описании динамическая напряженность уступает спокойной тональности. Фрагменты, посвященные генеалогии, включающие имена и судьбы сородичей Сервантеса, краткие профильные биографии, каталогизация фактов быта могут показаться кому-то не столь увлекательными и даже несколько перегруженными материалом. Однако без них трудно было бы представить эпоху во плоти и крови. Читатель постигает жизнь автора Дон Кихота не на уровне общих и абстрактных представлений, а в житейских подробностях, на фоне красноречивых и сочных бытовых реалий (денежные затруднения, долговые расписки, тюремные порядки, тяготы плена и т. п.). Поэтому читателю, интересующемуся этой удивительной эпохой и этой удивительной страной, на наш взгляд, стоит запастись терпением, оно будет вполне оправдано. Частные факты лучше всяких абстрактных теорий подводят к обобщенным представлениям и оценкам. На примере системы сбора налогов для Непобедимой армады или картины безнадежных поисков работы (два жизненно важных аспекта для Сервантеса) автору биографии удалось убедительно изобразить распад гигантской империи в конце XVI — начале XVII века.
Чтобы по-настоящему понять детективы Стига Ларссона, нужно узнать, какую он прожил жизнь. И едва ли кто-нибудь способен рассказать об этом лучше, чем Ева Габриэльссон, его спутница на протяжении тридцати с лишним лет.Именно Ева находилась рядом со Стигом в то время, когда он, начинающий журналист, готовил свои первые публикации; именно она потом его поддерживала в борьбе против правого экстремизма и угнетения женщин.У нее на глазах рождались ныне знаменитые на весь мир детективные романы, слово за словом, деталь за деталью вырастая из общей — одной на двоих — жизни.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.