Серсо - [2]
Надя. А потом?
Ларс. Потом – «я».
Надя. Вы?!
Ларс. И по-шведски, и по-немецки.
Надя. Вы – швед?
Ларс. Я из Прибалтики.
Надя. Ой, не могу – прибалт!.. (Заходится.)
Петушок. Окна пооткрываем, чудно будет спать! На новом месте сны сбываются.
Валюша. Что толку! Я снов все равно не вижу. Засыпаю – черно, просыпаюсь – уже утро. А что ночью было – понятия не имею.
Надя. Ой, а мне всегда одни гадости снятся. Недавно усы мужские приснились. Но без мужчины – одни усы. Жуть!
Владимир Иванович. В следующий раз ложитесь спать с ножницами. Приснились усы, а вы их – чрямс!
Надя. Еще страшней!
Петушок. Надя-Наденька, моя соседка по мусоропроводу. Мы с ней одновременно мусор на площадку выносим, так у нас совпадает… Я ей всегда очередь уступаю.
Надя. У меня мусора-то нет. Одни фантики.
Владимир Иванович. Вы сладкое любите?
Надя. Это плохо, да?
Владимир Иванович. У меня для вас конфетка припасена. (Протягивает Наде конфетку.) Я тоже люблю сладкое, хотя и являюсь мужчиной с усами.
Надя(взглянув на Владимира Ивановича). Ой!
Владимир Иванович. Что, узнали усы?
Надя. Похоже… (Берет у Владимира Ивановича конфету.)
Владимир Иванович. Хорошо, что нас Петушок сюда вытащил. Сидишь в городе, пыль глотаешь, и в воскресенье тоже. Если кто на дачу не пригласит.
Ларс. В поле, в лес, на речку! Вот моя деревня, вот мой дом родной!
Надя(Владимиру Ивановичу). Смотри – прибалт! Все лозунги знает.
Петушок(подходит к Владимиру Ивановичу, обнимает за плечи). Вместе работаем, вместе отдыхаем. Курорты, надгробия, памятники… «Петушок и Ко».
Валюша(Владимиру Ивановичу). Как там наш Петушок на работе?
Петушок. Да ладно тебе!
Валюша. Вы же все-таки его начальник.
Владимир Иванович. Ну, начальник это сильно сказано. Просто Петушок – инженер, а я – старший инженер. Дадут Петушку старшего, мы и сравняемся.
Петушок. Но я и тогда Владимира Ивановича буду звать Владимиром Ивановичем. Потому что он солидный человек.
Валюша. А ты – вечный Петушок, хоть у тебя теперь загородный дом есть.
Владимир Иванович. И вообще какое имеет значение, кто из нас кто? Мы приехали на отдых. Я – Володя. А кое для кого мечтаю стать и Вовой…
Ларс. А я бы сразу на «ты». Еще в машине, когда сюда ехали, хотел сказать… Мы же все однолетки.
Паша. Никогда не называй женщину ровесницей. В любом случае это оскорбление.
Надя. Ой, мне уже двадцать шесть, а я такая неумелая!..
Владимир Иванович. Научим!
Надя. Мои ровесники ни черта не знают. А вы, Паша, по дороге, когда нас сюда везли, так интересно рассказывали про этих художников… ну, про этих французских, которые в леса ушли… как их… я названия всегда не запоминаю… Робинзоны?
Паша. Барбизонцы.
Надя. В жизни бы об этом не узнала! Приеду домой, книжку в библиотеке возьму.
Паша. Избегайте, Надя, библиотечных книг. Особенно по искусству. Нельзя о прекрасном читать на засаленной странице.
Надя. Хорошо вам говорить! Сейчас книги где достанешь? Вы искусствовед?
Паша. Отчасти.
Надя. Какой вы многогранный!
Паша. Я искусствовед, натуралист, историк… А вообще я двери обиваю.
Надя. Какие двери?
Паша. Новоселам. «Фирма «Заря» работает не соря!»
Надя. Шутите…
Паша. Какие шутки! Односторонняя обивка – сиреневенькая, с двух сторон – плюс красненькая. Кроме того, у меня своя клиентура. Петушок, я тебе с двух сторон обил?
Петушок(орет). Полная изоляция!
Надя. Разве двадцать пять – сиреневенькая?
Петушок. Трешка, я знаю, зелененькая.
Паша. Трешку не люблю. Нездоровый цвет. Гнилая зелень. У меня рубль – потом сразу пятерка.
Надя. А как же… барбизонцы?
Паша. Я подарю вам книгу о них. Вы читаете по-французски?
Надя. В школе английский… но очень плохо. «Тейк ит изи энд кип ё смайл».
Паша. Хорошо, попробую на русском достать.
Надя. Не обижайтесь на меня… Я думала, вы искусствовед.
Паша. По образованию я историк, кончил исторический факультет университета. Историю я люблю…
Надя. А двери?
Паша. А двери я… обиваю.
Валюша. Валерка-мастер мне обои год назад клеил. «Хозяйка, – спрашивает, – ты где работаешь?» – «В библиотеке», – говорю. «Сколько тебе дают?» Называю зарплату референта по научной литературе. «Иди лучше ко мне в подручные – как в Париже жить будешь».
Паша подходит к стене, на которой висит отрывной календарь. Резко, один за другим срывает листки. Он как бы ищет среди них нужный ему. И наконец – вот он!
Паша(срывает этот листок). Серые начинают и выигрывают – кто сказал? (Бросает листок на пол.)
Петушок(поднимает листок). «24 декабря 1982 года». Бедная бабушка!..
Паша. Дело не в деньгах. Хотя и в них тоже.
Валюша(глядя на календарь). Новый год через неделю… На Елисейских полях елка.
Паша. После университета пришлось поработать в одном институте. Поработал, поработал, походил по коридорам, за столом посидел, вышел на лестничную площадку покурить. Жизнь веселая, а жить скучно. Обмен неравноценный.
Валюша. А диплом не мешает?
Пауза.
Паша. Я и соскользнул. Сколько здесь комнат? (Выходит.)
Ларс(читает на обороте листка). «Кандидат исторических наук Н. Линдер предлагает решить задачу, привлекшую внимание Луначарского. Белые: король д5, ферзь с4, слон аш2; черные: король ф7. Мат в три хода».
Петушок(резко). Всем хватит! На каждого отдельная комната!
В центре пьесы – переосмысление противостояния стиляг и идеологически правильных партработников: главный герой произведения по кличке Бэмс во время учебы в университете был призван к ответу вышестоящими органами за свое увлечение «американским образом жизни», а проще говоря, западной музыкой. Его сокурсник, комсорг Ивченко – не вмешался в учиненную над ним расправу. Встретившись спустя много лет, бывшие друзья смотрят на давно отгремевшие страсти с позиции умудренных жизнью людей.Как писал сам Виктор Славкин: «Поначалу пьеса называлась «Дочь стиляги», и в ее основе лежала подлинная история.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник драматурга Виктора Славкина вошли пьесы «Плохая квартира», «Мороз» и «Картина». Они охарактеризованы автором как «одноактные комедии». Небольшие изящные произведения объединены темой абсурдности одиночества и отчуждённости от мира. В «Плохой квартире» Славкин вдохновляется классиками драматургии абсурда, соединяя абсурд с житейской, даже немного сентиментальной историей. Герой «Картины», художник, мучительно пытается решить, хочет он быть Творцом или нет, а для героя «Мороза», «специалиста по всему на свете» вся жизнь проходит незаметно за абсурдными телефонными консультациями.
Обычный графоман решает обмануть судьбу – переписывать тысячи страниц пушкинских сочинений, чтобы в каккой-то момент, разогнавшись – написать что-то своё.И у него получается…почти, потому что у всего есть своя цена.
Во многих пьесах Славкина, вдохновленного классиками драматургии абсурда, абсурд соединяется с бытовой человеческой историей, даже с сентиментальностью. В «Плохой квартире» абсурд в том, что семья живет по соседству с тиром, жильцы даже знают, когда и куда стреляют. Но они смирились и приноровились к этому. Потому что попали они туда из-за жилищного кризиса, другой квартиры нет. Вот и живут они, не зная покоя в советской действительности, в самых смешных ее проявлениях.
Первая пьеса Виктора Славкина. Действие происходит в оркестре между музыкальными номерами. Один из музыкантов пришел на репетицию, забыв дома ключ от футляра. Он никак не может открыть футляр и достать инструмент. Репетиция идет без него, а музыкант чувствует, как выпадает из коллектива. Окружающие начинают по-разному к нему относиться. Одни переживают, другие говорят: и без него хорошо, не очень-то он и нужен. В один из антрактов режиссер его спрашивает: вы помните, на каком инструменте играли? Может быть, мы позовем имитатора, он сымитирует звук? К тому времени музыкант уже не может вспомнить, что же у него за инструмент, пытается как-то описать звук, но никто его не понимает.