Серийный убийца -1 - [17]

Без разницы.

Даже если бы я утонула, это не было бы хуже того, что последовало дальше.

Вытащенная из ванной, я боролась с ним, терпя неудачу из-за воды, стекающей по моей коже. Мои ступни тщетно скользили по плиточному полу, а руками я пыталась убрать его пальцы с моих волос. Упав снова, я почувствовала приступ боли, простреливший мою ногу от бедра и дальше вниз по ноге.

Повернув голову, я заметила пятидесятку, лежащую на полу, которую оставил мне роскошный мужчина. Чаевые были больше, чем чек за его еду, и я задавалась вопросом, намеренно ли он ее оставил или по ошибке. Мне следовало догнать его, чтобы дать знать об этом, но я так отчаянно нуждалась в наличных.

Наличные, которые, в конечном счете, окажутся в животе Билли, путешествуя по его печени и почкам, причиняя вред прежде, чем он помочится ими в туалете на следующее утро.

Он наклонился, возвышаясь надо мной, его вонючее дыхание снова наполнило воздух.

- В какой херне ты хороша, сука? Тебе повезло, что я забочусь о тебе, повезло, что я не выбросил тебя к чертовой матери на улицу.

Его ботинок со стальным носком сильно ударил меня в живот, и мое тело проехало по полу, врезавшись в стену.

Мне бы следовало не говорить ни слова, но не всегда удается смириться с оскорблениями, опираясь на доводы логики.

- Пошел ты, Билли. Если бы не я, у тебя бы ни копейки не было на жизнь. Возьми чертовы деньги и уходи.

Он засмеялся. Мудак смеялся, пока кровь стекала с моего подбородка. Наверное, у меня были внутренние повреждения, но мой гнев притуплял боль. Я смотрела, как алые капли капают с подбородка на пол, и думала, что цвет моей собственной смерти оказался таким красивым.

Я знала, что он может убить меня. И поскольку в настоящее время он был пьян и глуп, то вероятно, так он и собирался поступить.

Словно у меня не было причин жить. Все, что было мне известно, так это то, что я не собиралась кануть в небытие, не забрав кусочек его с собой. Когда он снова потянулся ко мне, я стала царапаться и вонзать ему в лицо свои ногти с неровными краями, разрезая его плоть так, что его темно-красная кровь встретилась с моей.

Нет, мудак. Тебе не жить после этого без моего клейма на своей роже. И если я уйду из жизни, то улики под моими ногтями укажут на тебя.

Однако, как оказалось, это был плохой ход с моей стороны. Я лишь рассмешила его еще сильнее.

Разбавленная алкоголем кровь лилась ручьями с его лица, когда он схватил меня за лодыжку и потянул по полу ванной комнаты. Ему было все равно, что мое тело, словно водный лыжник за поворачивающей лодкой, будет по инерции встречаться со всеми препятствиями. В итоге, благодаря воде на моей коже, я без лишнего трения проехала по гладкой поверхности плитки. Моя голова снова врезалась в поверхность чего-то тяжелого, зрение размылось, а в ушах зазвенело не только от боли, но и от собственного болезненного крика.

- Думаешь, я не заставлю тебя заплатить за это, сука? Ты думаешь, что можешь безнаказанно причинить мне боль? - он кричал словно сумасшедший, мчащий на скорости, вместе его слова были нечленораздельными, понятными только мне, так как я слышала их множество раз до этого.

Пока мы добрались до гостиной, я врезалась в каждую стену и косяк, которые мы миновали. Моя голова пульсировала, взывая о защите, но вред уже был нанесен. Волны боли вибрировали во мне с каждым ударом сердца, и я была едва в сознании, когда Билли поднял меня и трижды ударил кулаком по лицу, после чего бросил на грязный, запятнанный диван.

- О, да. Ты заплатишь за это, сука. Ты не позволяла мне трахать тебя весь этот чертов год, и я возьму то, за что заплатил.

Сплевывая кровь, языком я почувствовала шатающийся зуб. Оглянувшись, я смогла лишь разглядеть его нечеткий профиль, но вытягиваемый из его штанов ремень был по-прежнему узнаваем.

Мой отец бил меня ремнем, когда я была ребенком; мать тоже. Когда я жаловалась или воровала еду. Любой совершенный мною грех всегда приводил к встрече моей плоти с кожаным жалом. Я ненавидела боль и смущение от демонстрации моей голой задницы перед родителями, пока они наносили столько ударов ремнем, сколько, по их мнению, я заслужила.

Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что укус их тонкого кожаного ремня был ничем по сравнению с силой металлической пряжки Билли, одной из таких глупых новинок, которые носили ковбои или дураки.

Не уверена, сколько раз он меня ударил. Вместо того, чтобы пытаться подсчитать удары, я думала о травмах, которые они вызвали. По разу для каждой почки, три раза по ребрам спины. Моя голова закружилась еще чуточку сильнее, когда пряжка ударила по ней и вернулась к дальнейшему избиению моих ног, больше я не могла держать оборонительную позицию. Снова, и снова, и снова... неустанно нанося удары без жалости и беспокойства.

Я едва могла дышать или двигаться, не причиняя себе еще больше боли. К тому времени, когда Билли снова схватил мои щиколотки и протянул меня по дивану, разводя мои ноги, чтобы он мог оказаться в позиции сзади, я уже не боролась. Это было бы еще одним оскорблением, добавившим травмы, который он уже и так нанес.

Я подумала, что он просто трахнет меня и уберется. Но то, что он сделал дальше, дало понять: он не собирался оставлять меня в живых.