Серийный убийца -1 - [15]

Я оказался прав, он зашел в дом, я сжал и разжал свою хватку на рулевом колесе, ожидая уйдет ли он. Двадцать минут никто не приходил и не проходил мимо.

Да пошло оно. Сейчас или никогда, я должен был действовать или навсегда бы ее потерял.

Схватив мой набор для убийств, я пошел в сторону входной двери. Со стороны я выглядел как хорошо одетый мужчина с большим серебристым портфелем, вероятно, продавец. Никто не стал бы об этом говорить, и в этом районе нет никаких камер.

Автомобиль проехал по улице и даже не замедлился, водитель смотрел прямо перед собой, как будто в тумане.

Очень тихо я постучал в переднюю дверь.

Изнутри послышался приглушенный крик, звуки движущихся тел, я разгневался при мысли о том, что этот чертов кусок дерьма накрыл мою зверушку своим засаленным телом.

Медленно повернув ручку, я толкнул дверь. Она заскрипела, и я остановился, прислушиваясь к какой-либо реакции.

Я услышал, как изо рта этого чертового варвара льется поток оскорблений на мою зверушку, и отреагировал. Прикрыв за собой дверь, я двинулся через крошечный дом.

В гостиной я увидел то, что заставило меня утратить весь самоконтроль. Просто волна кровавого тумана застелила мой взор. Впервые в своей жизни я отпустил все дерьмо, и впервые я убил не думая.

Он был на ней, трахая ее сзади и душа ремнем. Она была вся в синяках и ушибах, ее тело было изуродовано и покрыто кровью.

Я щелкнул, открывая кейс, взял мой самый длинный клинок и двинулся за ним.

Мужчина повернулся в последнюю минуту, животные инстинкты заставили его пинаться и пытаться оттолкнуть меня.

Он уронил ремень, и она упала на пол скомканной кучей. Она должна была быть живой; все это бы ничего не стоило, если бы она не была жива.

Я убил его, чтобы защитить ее, обычно я убивал, чтобы сохранить красоту жертвы, в качестве собственного странного ритуального танца.

Этот мужчина не был готов умереть, но я был не готов оставить его в живых после того, что он сделал с мой Зверушкой.

Его член болтался, пока он пытался увернуться от моего удара. Он был больше, чем у некоторых. Вероятно, между нами было около пятидесяти футов и нескольких дюймов. Но я попал ему в челюсть и услышал, как она треснула.

Схватив за воротник рубашки, я потянул его по полу к дивану. Мне не хотелось, чтобы брызги артериальной крови сделали место преступления столь очевидным, потому я уткнул его лицом в подушку и держал так, пока он боролся. Наконец, гонимый желанием вернуться к ней, я провел лезвием вдоль его горла и отставил истекать кровью, как чертову свинью.

Он рванул назад, разбрызгивая свою горячую красную кровь, но был слаб, чтобы передвигаться дальше. В конце концов, его тело рухнуло на диван.

На все это ушли секунды, но было ощущение, будто бы время замедлилось. В своей голове я мог бы представить каждое движение и воспроизвести всю сцену, как будто это фильм.

Его ругань, угрозы, вопросы... все они остались без ответа. Я не сказал и слова, пока не закончил с ним.

Когда я подошел к ней, она была по-прежнему без сознания. Она шевелилась и стонала, ее мягкая кожа пылала от растяжений, полученных во время борьбы, а густые, прекрасные волосы были вялыми и мокрыми. Внутренняя поверхность ее бедер была в синяках, и я мог видеть следы укусов по всему ее телу.

Ее лицо было разбито, оно отекло, и я не мог сказать, было ли там что-то сломано.

Рука выглядела неважно, я подозревал, как минимум, перелом.

У нее было сильное кровотечение, кровь струилась вниз между ее ног.

Я хотел плакать, рвать на себе волосы и выколоть глаза, лишь бы она вернулась в свое нормальное состояние. Мне хотелось выть, кричать и разорвать на куски этого гребаного мудилу, но я не мог. У меня не было времени.

Я отнес ее в машину и положил на пассажирское сидение. Она застонала и почти соскользнула на пол, так что я пристегнул ее парой стяжек, чтобы уберечь от падения и удержать от паники и нападения на меня, если вдруг она проснется, пока я буду ехать.

Через несколько минут езды, девушка стала кашлять и закрывать рот, словно была простужена. Мы остановились на красный свет, и я потянулся, касаясь ее щеки. Затаив дыхание, я осторожно разбудил ее, сильно отекшее лицо все еще оставалось прекрасным.

Она проснулась одурманенная и дезориентированная. Загорелся зеленый, и я снова тронулся.

Я наконец-то спросил как ее зовут, она сказала, что ее имя Ронни, и оно сразу же мне не понравилось. Оно делало ее похожей на мужененавидящую феминистскую лесбиянку, а моя Зверушка не будет феминисткой. Она сказала, что это сокращенно от Вероники, но я решил, что Зверушка, в любом случае, более приемлемый вариант. Вероника звучало дешево, а моя Зверушка не дешевая... уже нет.

Билли - имя мужчины, который сейчас лежал мертвый в их гостиной, развалившись на диване, как долбаная свинья. Билли - очень подходящее, тупое имя мешка с дерьмом.

Сейчас он был кровавым месивом, а она была моей.

Мне стоит быть осторожным с ней, прошло так много времени, с тех пор как я убивал, и я не хотел бы навредить ей еще до того, как мне выпадет шанс, показать свою любовь. Так что по вечерам мне следовало бы охотиться, ослабляя этот нарастающий голод, перед тем как возвращаться к ней.