Сергей Дягилев - [18]

Что же касается Ивана Павловича, то он пользовался большой популярностью, которая в последние годы не переступала пределов Пермской губернии, хотя в Петербурге, где он получал образование в университете, перед ним открывались широкие горизонты. В столице у него сложились крепкие связи с музыкальным миром: он брал уроки у известных виолончелистов Карла Шуберта и Ивана Зейферта, входил в окружение Антона Рубинштейна. В этой компании вместе с другими меломанами он запечатлён на одной литографии тех времён[10]. Посвящая всё свободное время музыкальным занятиям, он научился играть на нескольких инструментах.

Когда же наступило время определиться с местом службы, Иван Павлович выбрал Пермь и уехал к отцу. Он активно участвовал в организации музыкальной жизни города и даже дирижировал оперными спектаклями в Пермском театре, тогда ещё деревянном здании. Благодаря его усилиям в 1870 году здесь впервые была поставлена опера «Жизнь за царя», любимое произведение дягилевского семейства. В первом концерте организованного им музыкального кружка, состоявшемся летом 1874 года, приняла участие прославленная оперная певица Императорских театров Дарья Леонова, гастролировавшая по Уралу и Сибири.

В связи с тем, что Иван Павлович по долгу службы поселился в Бикбарде, деятельность кружка, репетиции которого проходили чаще всего в доме Дягилевых, стала затухать. Для пермских музыкантов-любителей наступили нелёгкие времена, и поэтому Иван Павлович охотно согласился уступить своему младшему брату бразды правления музыкальным кружком, принимая во внимание его недюжинные способности и капельмейстера, и организатора, а также прекрасный голос. Несомненно, это было верное решение.

В 1880-е годы деятельность Пермского музыкального кружка заметно оживилась и расширилась, что было связано с появлением новых сил и возможностей, и в первую очередь с обосновавшейся в Перми семьёй полковника П. П. Дягилева. Музыканты кружка стали принимать участие в городских благотворительных концертах. Один из ярких примеров отмечен в хронике «Пермских губернских ведомостей» за 1882 год: «Состоявшийся 7 марта в зале мужской гимназии духовный концерт любителей в пользу воспитанников и воспитанниц пермских гимназий имел огромный успех. Желавших слушать его было более чем мог вместить зал. Сбор простирался до 600 рублей. Вся программа была исполнена превосходно. Участвовавших в хорах было до 115 человек, и в числе их воспитанницы женской гимназии. Хорами управлял регент архиерейского хора о. Иоанн Никитин и П. П. Дягилев. Соло было исполнено замечательно талантливою певицей Е. В. Дягилевой». В конце заметки автор выразил большое удовольствие оттого, «что в последние годы в Перми вообще значительно развилась любовь к музыке и пению, под влиянием существующего местного музыкального кружка».

На лето 1882 года Дягилевы пригласили в свои пермские имения Панаевых, родителей Елены Валерьяновны. Отношения с ними у дочери и зятя в последние годы были очень сложными. Валерьян Александрович даже не простился с Дягилевыми перед их отъездом в Пермь. Руку примирения первым протянул Павел Павлович, когда ездил в Петербург для улаживания своих дел с кредиторами.

Тесть Панаев в то время занимался строительством доходного дома на Адмиралтейской набережной — рядом с дворцом великого князя Михаила Михайловича — и вложил в него всё своё состояние. В этом пятиэтажном доме он отвёл место для театрального зала с четырьмя ярусами лож и ресторана. Затянувшееся строительство в конце концов разорит В. А. Панаева, и новое здание вскоре перейдёт в другие руки, но открывшийся в начале 1887 года театр сохранит в обиходе имя первого владельца и будет называться Панаевским театром (пока не сгорит в 1917 году).

Накануне приезда Панаевых в Пермскую губернию Елена Валерьяновна писала родителям о своих детях, прекрасно себя чувствовавших в Бикбарде: «Любимое их удовольствие — катание на линейке[11]. Когда дедушка ездит с нами, то удовольствие вдвойне, потому что мы тогда ездим на какие-нибудь работы, постройки, мельницы. А я люблю смотреть, когда они разбегутся во все стороны и мелькают в высокой траве, точно красные, синие и белые цветы». О любимой Бикбарде она писала и Анне Ивановне: «Если б Вы знали, как мы стремимся в завод. Даже Юра и тот повторяет: «Хочу в Бабаду»…» В Бикбарду Панаевы приехали не одни, а с семилетним внуком Серёжей Шуленбургом, мать которого (младшая дочь Панаевых — Валентина) умерла от родов. Этого Серёжу дети Дягилевых прозвали Сёзей, потому что когда он был ещё совсем маленький, не выговаривал букв и проглатывал слоги, и сам себя так величал. Вместе с Панаевыми приехала их дочь Александра, уже известная певица, имевшая много поклонников её таланта.

Павел Дмитриевич встретил сватов «с радушием и широким гостеприимством». По случаю приезда гостей в Бикбардинском театре состоялся праздничный концерт, который тщательно готовился Дягилевыми. Это было яркое, незабываемое зрелище. В первом отделении концерта они разыграли сцену торжественного шествия Черномора из оперы «Руслан и Людмила» Глинки. В ней участвовали дети Ивана Павловича — Маня (Людмила) и Коля (Руслан), а также Серёжа Шуленбург (Черномор) и Линчик Дягилев, станцевавший в честь бабушки и дедушки Панаевых лезгинку. Участие Серёжи Дягилева на этот раз было скромным — он был всего лишь персонажем причудливой свиты злого карлика Черномора. Павел Павлович выступил в роли доброго волшебника Финна и с пафосом закончил свою партию: «Будет Людмила подругой Руслана: Так решено неизменной судьбой!» Выбор этой сцены был далеко не случаен, а приурочен, как и дата концерта — 29 июля, к годовщине бракосочетания Валерьяна Александровича и Софьи Михайловны Панаевых. Во втором отделении концерта была представлена сцена из оперы Даргомыжского «Русалка» в исполнении двух сестёр — Александры Панаевой и Елены Дягилевой. Отправляясь в Прикамье, родители Панаевы даже не предполагали, что у Дягилевых их ждёт такой торжественный и радушный приём. В Бикбарде они почувствовали себя по-настоящему счастливыми.