Сережа Боръ-Раменскiй - [40]
— Хорошо, хорошо, я понимаю, — сказалъ адмиралъ съ улыбкой и всталъ изъ-за стола, а за нимъ встали всѣ.
Вечеромъ. Степанъ Михайловичъ подошелъ къ адмиралу и сказалъ ему:
— Сережѣ ужасно хочется ѣхать въ Москву. Если вамъ угодно, я отложу мой отъѣздъ, чтобы не оставить васъ однихъ, а вы ужъ отпустите его.
— Я его не удерживалъ здѣсь для меня, — сказалъ адмиралъ, — онъ самъ рѣшился остаться. А я вѣдь не дитя. Прожить одному недѣлю мнѣ не тягостно.
— Такъ почему же?…
— Не приказываю Сережѣ ѣхать въ Москву? Я скажу вамъ. Если смолоду юноша не привыкаетъ жертвовать своими удовольствіями для людей близкихъ, не привыкаетъ исполнять свой долгъ, что выйдетъ изъ него? Себялюбивый, безхарактерный человѣкъ. Я считаю, что Сережа хорошо дѣлаетъ, что остается съ старикомъ-отцомъ, и никогда не соглашусь мѣшать ему исполнить долгъ свой. Такъ-то; а вы, батюшка, воспитатель, призадумайтесь надъ этимъ и воспользуйтесь моей опытностію.
— Мудростію вашею, — сказалъ Степанъ Михайловичъ, — и приму къ свѣдѣнію и воспользуюсь.
И Степанъ Михайловичъ ушелъ, думая о томъ, какой умный и хорошій человѣкъ адмиралъ Боръ-Раменскій, и какъ онъ умѣлъ направлять своихъ дѣтей на все доброе и достойное.
Зима стояла холодная; жестокіе морозы не прекращались, такъ что дѣти поневолѣ должны были оставить и катанья на тройкахъ и катанья съ горъ, о чемъ всѣ сожалѣли. Адмиралъ былъ бы не прочь и пустить мальчиковъ гулять и кататься, но Серафима Павловна ни о чемъ подобномъ не хотѣла и слышать съ того самаго дня, какъ Сережа воротился съ хутора, куда ѣздилъ съ отцомъ, съ отмороженнымъ ухомъ. Ухо, конечно, оттерли снѣгомъ, но оно покраснѣло и распухло, что очень разогорчило мать.
— Ходитъ уродомъ, — говорила она съ негодованіемъ, — и отъ него воняетъ гусинымъ саломъ! Старая няня выдумала! Поусердствовала! Говорила я, кольдкремомъ, такъ нѣтъ же, всякою дрянью! И вонь!
Масленица приближалась; стало вдругъ теплѣе, и дѣти пришли просить позволенія покататься съ горъ, такъ давно оставленныхъ. Серафима Павловна съ первыхъ словъ замахала руками.
— Чтò вы? По этому-то холоду! Мало, что намедни Сережа отморозилъ ухо — вамъ хочется на морозѣ носъ себѣ попортить. Не пущу! Не пущу!
— По, мамочка, нынче совсѣмъ тепло.
— Тепло! Не можетъ быть! Сколько градусовъ?
Глаша, страстная любительница катанья съ горъ, опрометью бросилась къ окну.
— Только 15! воскликнула она съ увѣренностью.
— 15 градусовъ Реомюра, это 20 сентиграду.
— Но, мама, кто же считаетъ сентиградомъ?
— Вся Европа, — произнесла важно Серафима Павловна, — мой покойный отецъ, дѣдушка вашъ, всегда, будучи въ Парижѣ, считалъ сентиградомъ.
— Поневолѣ станешь считать такъ, когда Реомюра въ Парижѣ не доищешься, — сказалъ Сережа съ досадой.
— И чтò намъ за дѣло до Европы! сказала Глаша.
— Не пущу! Не пущу! заговорила Серафима Павловна, будто спѣша увѣрить самое себя, что ни за что не уступитъ дѣтямъ.
— Но, милая, — сказалъ ей мужъ, — если мальчики будутъ бояться мороза, то чтò же станется съ ними на службѣ?
— Этого я не знаю; я на службѣ не была, — сказала она серіозно.
Всѣ разсмѣялись; разсмѣялась и она сама. Это измѣнило ея настроеніе.
— Ну, хорошо, — сказала она, — пусть мальчики идутъ, хорошенько укутавшись, на эти противныя горы, — и кто ихъ только выдумалъ! но дѣвочекъ не пущу.
Сережа бросился изъ комнаты, Ваня остался.
— Что жъ ты не идешь? спросила у него мать.
— Я ужъ лучше подожду, когда будетъ теплѣе, — сказалъ онъ. — Глаша, хочешь, пойдемъ играть въ воланъ. Хочешь? Пойдемъ!
— Не хочу! Тоска какая! отвѣчала она сердито.
— Ну, такъ почитаемъ вмѣстѣ Пушкина „Капитанскую дочку“. Хочешь?
— Отстань, пожалуйста!
Серафима Павловна взглянула, покачала головой и вышла. Она поняла, что Ваня остался потому, чтобы сестрѣ не было ужъ слишкомъ обидно.
На другой день, увидя, что Реомюръ показываетъ только 10 градусовъ, Серафима Павловна, измучившись мыслью, что она вчера лишила Ваню такого великаго удовольствія, и не имѣя понятія, что при морозномъ днѣ дулъ рѣзкій сѣверный вѣтеръ, сама предложила всѣмъ дѣтямъ итти на горы. Нечего и говорить, съ какою радостью ринулись они на дворъ и побѣжали на гору, на которой не были уже около двухъ недѣль. Увидя барчатъ, дворовые мальчики и дѣвочки, кто съ салазками, кто съ лубками, а кто и съ лукошками побѣжали на гору; пришла и Танюша, которую подхватила Глаша и пошла ее тиранить, теребить и мучить.
— Оживи! Оживи! восклицала она, — а то ты точно мертвая и ходишь сгоряча.
— Не мучь ее, — сказалъ Ваня. — Танюша, хотите, я васъ покатаю? у меня санки просторныя.
— Нѣтъ, я ее никому не уступлю, — закричала Глаша: — она моя! У меня лубокъ просторнѣе твоихъ саней, и съ лыжами, летитъ, какъ птица!
— Что жъ, Таня-то — твоя собственность, что ли? раба твоя? спрашивалъ Сережа задорно.
— Пожалуй, что и раба, — возразила Глаша.
— Ну, нѣтъ, — сказала Танюша, — рабой я быть не хочу, не была и не буду, а сдѣлать тебѣ удовольствіе всегда рада.
— Не перечь мнѣ и не разсуждай, а бѣги скорѣе!
И всѣ бросились по крутой лѣстницѣ на высокую гору. На площадкѣ ея произошла суматоха и давка. Ваня былъ очень веселъ и добивался непремѣнно скатить съ горы Танюшу. Онъ, скатившись съ горы, запрягался въ салазки и бѣгомъ тащилъ ихъ опять вверхъ, на высокую натуральную гору и потомъ на другую гору, уже пристроенную. Весь красный отъ напряженія и запыхавшійся, потому что тащилъ салазки по лѣстницѣ, онъ садился въ нихъ и вихремъ летѣлъ внизъ съ крутой горы, выносился на площадь двора, достигалъ въ одно мгновеніе натуральной горы и съ нея несся въ рѣку и выбрасывался на другой ея берегъ, при чемъ зачастую вываливался въ снѣгъ при смѣхѣ всѣхъ присутствующихъ и самъ смѣялся громкимъ добродушнымъ смѣхомъ. Летала и Глаша, совершенно обезумѣвъ отъ восторга. Она давно уже бросила Танюшу, которая плохо поспѣвала за ней, и брала въ свой лубокъ ту изъ дѣвочекъ, которая стояла къ ней ближе. Всякая минута промедленія была ей нестерпима; она носилась, какъ птица, и взбѣгала на гору съ быстротой дикой козы. Въ избыткѣ радости, катаясь съ высокой горы, она оглашала воздухъ громкими восклицаніями радости: Ухъ! ухъ! выкрикивала она, когда лубокъ подскакивалъ на какомъ-нибудь комкѣ снѣга или льда. Глаза ея горѣли, щеки пылали на морозѣ, и сильный, рѣзкій сѣверный вѣтеръ обжигалъ лицо, какъ полымя. Танюша замѣтила первая, что Ваня измучился, и стала звать его домой.
Маленькую Анюту после смерти родителей приютило семейство небогатых родственников ее матери. Внезапно полученное огромное наследство меняет ее жизнь - теперь она вынуждена переехать к своим теткам и проститься со ставшими ей родными людьми. Но в негостеприимном доме богатых родственников Анюта не забыла добрых уроков детства. Повзрослев, она, не задумываясь, меняет столицу на тихое поместье, чтобы жить вместе с близкими и быть полезной людям. Повесть была написана в 1886 году, была тепло принята читающей публикой (было выпущено несколько тиражей книги)
Исторический рассказ для детей. Орфография и пунктуация приближены к современным нормам.
В повести популярной писательницы XIX века Евгении Тур рассказывается о жизни большой дворянской семьи Шалонских. О том, что претерпела она в страшный для нашего отечества 1812 год. Семейные предания столь знаменательного времени в истории земли нашей не должны пропадать бесследно. Книга Е. Тур, выдержавшая до революции многочисленные переиздания, была рекомендована Министерством народного просвещения для чтения учениками средних и старших классов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге Дэвид Эпштейн раскрывает тайны спортивной медицины: мутации, природное превосходство, изменения генома, климат и условия, оказывающие влияние на будущих чемпионов. Узнав, как работает ваше тело, его сильные и слабые стороны, вы получите превосходство над противником и многократно повысите шанс на победу.
Махинациями с продуктами питания человечество занимается с древнейших времен: дешевое выдается за дорогое, отбросы за деликатесы, вредное – за полезное. Производители еды идут на разные уловки, чтобы заработать как можно больше на доверчивых потребителях. И хорошо, если такие подделки оказываются безвредными: история знает немало случаев, когда их употребление приводило к летальному исходу. Включением в состав продуктов сомнительных ингредиентов не брезгуют даже всемирно известные пищевые концерны, что уж говорить о кустарных производителях.
Дорогой читатель! Перед вами книга, которая создавалась даже не десятилетия – столетия. Ее творил сам народ, а литературно одаренные люди доводили до совершенства. Это «Большая книга семейной мудрости». В ней вы найдете обобщенный опыт предков и простые истины великих знатоков человеческих душ. Как узнать своего суженого, как сделать день бракосочетания незабываемым, как всей семьей правильно и радостно воспитывать детей, как черпать удовольствие в дружбе, как находить счастье творчества в повседневной работе… Наши предки из поколения в поколение размышляли об этом – и щедро делились мудростью на все времена.
Альберт Поделл – это как Марко Поло наших дней, но если честно, он намного круче. У нашего героя было совсем немного денег, а вместо собственного корабля – трещащие по швам самолеты где-то в странах третьего мира. Он раскладывал спальник у границ с вооруженными солдатами, в кемпингах среди сумасшедших туристов, на обочинах безлюдных дорог, в опасных тропических джунглях, на неизведанных ледниках, на полу душных аэропортов, в недружелюбных пустынях и ночлежках для заблудившихся путников. Никакие трудности не могли остановить Поделла на пути к мечте – посетить все страны мира.В этой книге собраны только реальные и безбашенные истории, удивительные персонажи, точные уникальные наблюдения, неизведанная география, самобытная культура и подлинная революция сознания.
Алексис Бенуа Сойер, знаменитый английский шеф-повар французского происхождения, был величайшим новатором в кулинарии и настоящим «богом плиты». Автор нескольких кулинарных трудов, разошедшихся баснословными тиражами, эту свою книгу Сойер посвятил истории искусства приготовления еды, наполнив ее увлекательными рассказами о нравах и обычаях знаменитых гурманов, описанием роскошных пиров Античного мира и великолепных банкетов Лондона XIX века; кроме того, он представил уникальные рецепты изысканнейших блюд.
«Диета „80/10/10“» доктора Дугласа Грэма – наиболее полный и компетентный труд по сыроедению и фрукторианству, здоровому образу жизни и здоровому питанию в целом. Доктор Грэм – спортсмен, тренер, диетолог, врач-хиропрактик, энтузиаст здорового образа жизни и сыроед-фрукторианец с более чем тридцатилетним стажем – консультирует спортсменов самого высокого уровня по всему миру.