Серебряный меридиан - [50]
— Прекрасные кожи делает ваш город, великолепные. Только здесь можно покупать то, что станет платьем достойных книг.
— Я все в толк не возьму, как делают книги.
— Печатают, Ричард. Очень похоже на то, как ты делаешь тиснение на коже.
— Сколько же оттисков нужно делать с каждого слова и сколько самих печатей?
— Вы не далеки от истины юноша, хотя и ошиблись. Печати, как вы их назвали, выплавляются не для слов, а для каждой буквы в отдельности.
Ричард присмотрелся к странице, взяв со стола раскрытую книгу, и близко поднес ее к глазам.
— Для каждой буквы? Да может ли быть такое? Какое же нужно терпение?!
— Вы, вероятно, думаете, что текст получают, делая оттиск каждой буквы в отдельности? Нет, в таком случае печатная книга мало чем отличалась бы от рукописной по затратам времени и труда и стоила бы в сотни раз дороже. Мы же хотим, чтобы книги покупали все, в том числе и такие любознательные молодые люди, как вы, и чем больше, тем лучше. Буквы набирают на специальную предназначенную для этого форму — раму — ровно в той последовательности, в какой необходимо, чтобы получился оттиск страницы столько раз, сколько потребуется — хоть один, хоть тысяча.
Ричард задумчиво покачал головой.
— Что с вами, Ричард? — спросил Николас.
— Скажите…
Он медлил.
— Слушаю вас, юноша.
— Скажите, сэр, не нужен ли сейчас какой-нибудь печатне…
— Издательству.
— Издательству. Не нужен ли сейчас… Может, вы слышали, то есть знаете…
— Подмастерье?
— Да!
Ричард смутился поспешности, с которой ответил. Николас улыбнулся.
— То есть вы?
— Да, сэр.
— Почему нет? Разумеется, я не могу вам сейчас с ходу обещать, что мистер Бишоп, глава издательского дома, с которым я имею честь быть знакомым, примет вас, как только я передам ему, что вы изъявили желание поступить к нему в обучение, но толковые молодые люди в нашем деле нужны всегда. Если не у мистера Бишопа, то у кого-нибудь из наших коллег найдется для вас место. Однако учтите, Ричард, что для работы в нашем деле вам понадобится не только сила, выносливость и грамотность. Здесь нужно огромное терпение, спокойствие, выдержка, усидчивость и умение ладить с людьми. Переносите ли вы монотонный труд или всегда беретесь за новое дело, не успев закончить старое? Здесь мало только любить книги и знать языки.
Ричард пожал плечами.
— Я не знаю, сэр, мне трудно судить. Я хочу научиться книгопечатанию.
— Книгоизданию.
Николас вгляделся в лицо Ричарда. Опытный глаз заметил бы в этом взгляде недоверие вовсе не к личным качествам Ричарда, которые тот пока не мог ни подтвердить, ни опровергнуть. Николас сомневался, что с таким лицом и такой статью юноша мог серьезно и искренне говорить о стремлении постичь довольно трудное дело. Либо в эту ослепительную оправу Создатель вложил холодный и глубокий ум и бесстрастное сердце. Либо этот молодец в жизни не видел своего отражения ни в зеркале, ни, тем более, в глазах девиц. Либо в этом городе вообще нет девиц. Либо они все слепы. Либо и то и другое. Либо он просто кажется юным, тогда как по уму и душе мог бы сойти за тридцатилетнего мужчину.
— Чем же вас так манит именно наше дело, Ричард?
— По-моему, книги — это самое ценное.
Нет, судя по запалу, с каким он говорит, он вовсе не так уж и холоден. Вовсе даже не холоден.
— Отчего вы так думаете?
— Они как память. В голове не удержишь всего, что можно знать. Книги помогают знать многое. Это как продолжение своего ума. И к тому же никто не может знать, что знают и думают другие. Особенно, если они говорят на другом языке.
— А вам знакомы другие языки?
— Только латынь и греческий.
— А французский?
— Нет.
— Вам надо выучить его.
— Но в школе нет уроков французского.
— Что ж, это дело поправимо. В следующий раз, когда я приеду к вам за материалом в конце лета, я привезу вам учебник французского. А заодно и испанского.
— Но почему, сэр, именно французского и испанского?
— Язык врага нужно знать, Ричард.
Николас значительно помолчал.
— Если у вас прекрасная память, это не составит труда, а знание латыни и греческого — поможет.
— Мистер Хенридж, я не знаю, как благодарить вас!
— Не торопитесь. До этого еще далеко. Отблагодарите, когда мы с вами станем работать по соседству. Для начала вам нужно послужить в помощниках самому себе. Напишите-ка мне записку на память о ходатайстве за вас и о ваших учебниках. В спешке и множестве дел не мудрено и запамятовать.
Ричард сорвался с места и стремительно вернулся в мастерскую с чернильницей, стилем и листом пергамина. Своим быстрым, мелким, четким, красивым почерком он написал:
«Мистеру Николасу Хенриджу,
напоминание о приобретении учебника французского и испанского языков для Ричарда Филда из Стратфорда, высказавшего пожелание поступить в обучение к мастеру книгоиздания».
Николас прочитал записку, улыбнулся и указал Ричарду на последние слова.
— Следовало бы написать — «к издателю». Это точнее.
Заметив, как в ответ на это замечание покраснели уши Ричарда, он добавил:
— Стиль — дело наживное. Но важное. Не смущайтесь. За время обучения вам еще много огрехов предстоит исправить, и, поверьте, юноша, некоторые исправления в нашем деле бывают пострашнее исповеди. Для этого еще нужно иметь, позвольте вам заметить напоследок, бесстрашное сердце и отважную душу. Что же, молодой мастер Филд, засим я прощаюсь с вами, до встречи в конце лета. Ваше напоминание я кладу на ваших глазах туда, где буду всякий раз видеть его, доставая свои бумаги, — говоря так, Николас вложил записку в карман своей сумки для книг и кивнул. — С вашим отцом мы уже простились. Однако передайте ему еще раз, что я в следующий раз приеду за тисненой виденью и кручеными кантами. До встречи в августе! Храни вас Бог!
Эта книга – научно-популярное издание на самые интересные и глобальные темы – о возрасте и происхождении человеческой цивилизации. В ней сообщается о самом загадочном и непостижимом – о древнем посещении Земли инопланетянами и об удивительных генетических экспериментах, которые они здесь проводили. На основании многочисленных источников автор достаточно подробно описывает существенные отличия Небожителей от обычных земных людей и приводит возможные причины уничтожения людей Всемирным потопом.
Две девушки-провинциалки «слегка за тридцать» пытаются покорить Москву. Вера мечтает стать актрисой, а Катя — писательницей. Но столица открывается для подруг совсем не радужной. Нехватка денег, неудачные романы, сложности с работой. Но кто знает, может быть, все испытания даются нам неспроста? В этой книге вы не найдете счастливых розовых историй, построенных по приторным шаблонам. Роман очень автобиографичен и буквально списан автором у жизни. Книга понравится тем, кто любит детальность, ценит прозу жизни, как она есть, без прикрас, и задумывается над тем, чем он хочет заниматься на самом деле. Содержит нецензурную брань.
Читателя, знакомого с прозой Ильи Крупника начала 60-х годов — времени его дебюта, — ждет немалое удивление, столь разительно несхожа его прежняя жестко реалистическая манера с нынешней. Но хотя мир сегодняшнего И. Крупника можно назвать странным, ирреальным, фантастическим, он все равно остается миром современным, узнаваемым, пронизанным болью за человека, любовью и уважением к его духовному существованию, к творческому началу в будничной жизни самых обыкновенных людей.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!