Серебряные звезды - [98]

Я вышел на улицу. Мертвая тишина. Вода в канале блестела в отблесках пожара.

Ко мне подошел подпоручник Троицкий и спросил, не стоит ли нам вывесить на Колонне Победы наш национальный флаг? Имеем ли мы право?

— Флаг и… на Колонне Победы? Это где?

— А там, за виадуком…

— Имеем ли право? Имеем! Мы боролись в Берлине. Если хочешь, бери солдат и действуй. Есть у вас флаг?

— Найдем, — сказал Троицкий.

Добровольно пошли бомбардир Александр Карпович и капрал Антоний Яблоньский — оба радиотелеграфисты, а также рядовой Эугениуш Межеевский из орудийной прислуги. С ними отправились Казимеж Отап и Стефан Павелчик. Флага у них не было. Они нашли две красные наволочки и простыню, скрепили их булавками и телефонным проводом. Потом срубили молодое деревце, очистили его от веток и пошли на восток, к Колонне. Осмотрели брошенное немцами военное снаряжение, цветные парашюты, свисающие с деревьев. Через четверть часа ребята уже были на круглой площади Гроссер-Штерн с выходом на три улицы. А вот и Колонна Победы. Наверняка Бисмарк перевернулся бы в каменном гробу, если бы увидел польских солдат в суконных зеленых полевых фуражках. Ведь он всю свою жизнь угнетал поляков, а тут такой афронт… историческое оскорбление!

— Давай сюда деревце, сейчас укрепим на нем флаг. Оторви кусок проволоки и сбрось эту маскировочную сетку. У немцев здесь был неплохой наблюдательный пункт, правда? Смотрите… рейхстаг, а на нем красный флаг наших союзников. Как раз на пару будет, так ведь? — говорил Карпович. — Готово… сейчас…

— Смирно, ребята! — скомандовал Троицкий. — Нам выпала честь вывесить в фашистском гнезде польский флаг во славу нашей родины и Войска Польского. Вместе с советскими солдатами мы победили фашизм. Надо, чтобы наш народ помнил об этом. Идемте, ребята, я должен написать рапорт командиру полка, пусть знает…

И вот День Победы! 9 мая где-то около девяти часов мотоциклист из штаба полка привез радостную весть: конец войне! Это действительно была добрая весть. Передаваемая из уст в уста, она с быстротой молнии дошла до всех солдат. Громкий возглас «ура-а-а» долетел до соседнего леса, до зенитного артиллерийского полка, который открыл стрельбу по белым облачкам, медленно плывущим на восток.

* * *

Родина встречала нас объятиями. Мы мечтали об отдыхе. Однако выяснилось, что об этом думать рано. Надо было помогать молодой народной власти, оберегать ее от опасностей. Надо было еще победить реакционное подполье и банды. Опять должна была проливаться кровь. Но все это было уже в мирное время. Солдат-фронтовик не подвел. Он выполнил свой долг с честью, до конца, как на всем своем боевом пути.

* * *

Мы двигались по широкой изъезженной дороге. По обеим сторонам ее росла рожь, высокая, густая.

— Здесь, пожалуй, можно отдохнуть, — услышал я голос Цыгана. В словах его я почувствовал усталость, а нам предстояла сложная операция.

Мы остановились на возвышенности. На расстоянии примерно полкилометра от нас лежала деревня. Деревянные дома, крытые соломой, островки деревьев, кустов. За деревней тянулся лес, а слева и справа — влажная необработанная зеленая земля.

— Закурим, пан поручник? — услышал я вдруг.

Я промолчал. Меня не оставляли мысли о наших группах, которые должны были подтянуться к деревне. Три группы должны были подойти к этим строениям, а четвертая — охранять подходы к лесу на случай отступления банды, если она расположилась в этой деревне.

— Идемте, пан поручник, а то стоим… как мишень, — сказал Хомич.

«Правильно», — подумал я и, надев фуражку, пошел вперед. За мной шли солдаты. Я обернулся.

— Четверо — справа, четверо — слева. В случае чего… в рожь! Назарук, держать в готовности зеленую ракету!

— Слушаюсь!

Мы отошли метров на двадцать, когда я заметил тоненькие огоньки, искрами вылетавшие из чердака. С криком «Ложись!» я бросился в сторону. Несколько раз перевернулся, чтобы не лежать на том месте, где упал. Застыл и услышал, как над нами со свистом пролетели пули.

— Ракету! Зеленую! — крикнул я Назаруку. — Перебежками, вперед!

Рядом со мной лежал Хомич. Я вскочил, пробежал несколько шагов и опять пригнулся к земле. Хомич выскочил вперед. Раздался выстрел из ракетницы. Зеленая полоска медленно приближалась к земле. Пулемет бил очередями. Постепенно мы приближались к строению, откуда раздавались выстрелы. Я вспомнил, что рожь подступает к дороге, а дорога проходит рядом с хатой. «Это хорошо, — подумал я, — это даст нам возможность поближе подойти к строению и в случае необходимости применить гранаты».

— Ракета справа! — кричал Назарук.

Вскоре кто-то крикнул, что видит ракету с левой стороны. Я понял, что группы уже заняли свои позиции. Теперь только… брать живыми.

Мы вышли к дороге. Пулемет умолк. Расположенный на чердаке, он не мог обстреливать солдат, находящихся рядом с домом. Где-то вдали раздались очереди пулеметов. Несколько взрывов гранат разорвало тишину раннего утра. Лес принял эхо и понес его дальше в глубь темного массива.

Хомич замолчал. Я не видел, в какую сторону он пополз, но вскоре где-то невдалеке раздался взрыв гранаты. Вслед за ним из соседнего дома послышались винтовочные выстрелы. Это стреляли бандиты.