Серебряная трель - [2]

Шрифт
Интервал

– Девочка, чего тебе от меня надо?! Пожалей меня, девочка! Ты такая молодая и красивая… Я тоже красивая и молодая, но глупая!

Нет, точно бы бабушка всплеснула руками: «Господи Боже, люди добрые! Моя бедная внучка тронулась умом. Видно, я ей сказок лишку рассказала. Разговаривает то сама с собой, то с мышью».

От неожиданности Софка выронила ловушку, а мышка действительно едва не угодила в лапы котёнка. Но в последний миг девочка успела подхватить говорящего зверька и удивлённо принялась разглядывать его. Тот щекотно цеплялся коготками за её руку и плаксиво ныл:

– Ой, ну зачем я поселилась в вашем саду? У вас разве что дождевым червяком разживёшься! Ой, а как я жила у вашей соседки! Её грядки просто кишели вкусностями. Там ползали жирные сочные слизни, и лежали тающие во рту личинки. Там бегали кисленькие, как карамельки, муравьи. Там паслись тучные стада жуков, которыми хрустишь как семечками. Ой, зачем я позарилась на купальницу, спутав её со сладким корешком осоки? Ой-ой, девочка, спаси меня от кота!

Мышка просительно сложила розовые лапки и горестно заорала:

– Девочка, не надо! Я всё сделаю, всё! Всё, что ты пожелаешь. Ведь я волшебница!

* * *

Софка поступила так, как советовал школьный психолог. Она сделала десять глубоких вдохов и выдохов. Сосчитала до ста и обратно. Мышка продолжала назойливо жаловаться и ныть на человеческом языке.

– А ты, правда, всё можешь, мышка?

– Я не мышь, а землеройка.

– Здорово! Меня зовут Софка. А тебя?

– Я Худышка. Нынче модно быть тощей, и я сижу на диете. Но немедленно выпусти меня из ловушки. Я из рода знатных землероек и не собираюсь вести беседу в какой– то ло-вуш-ке, – спесиво потребовала землеройка. Освободившись, она вскарабкалась на плечо девочки и, щекоча усиками, забормотала в самое ухо:

– Видишь, у тебя уцелел один корешок купальницы? Осторожно выкопай его, не повредив корней. Поставь в горшочке на окне. Не забудь обильно полить. Через день распустится множество цветков. Среди них будет четыре волшебных. На рассвете, когда бутон напьётся росой, сорви его. Загадай желание и стряхни росинку-золотинку на землю.

И желание вмиг исполнится. Зелёные Крошки любят пить росу пополам с душистым маслом купальницы. Но, если ты забудешь произнести скороговорку, Зелёные Крошки очень обидятся и навредят. И твоя добрая мечта (а она у тебя обязательно добрая, я знаю) превратится в злую.

– Но, Худышка, как я найду волшебные бутоны?

– А вот как. Возьми старую бабушкину иглу и проткни по очереди все цветы. На четырёх из них выступят алые капельки крови.

И землеройка юркнула в траву.

* * *

Софка быстренько сбегала за лопатой. Пересадила уцелевший кустик в глиняный горшок, полила тёплой водичкой. На следующее утро он густо покрылся бутонами. Скоро бабушкина иголка заработала над цветами. И правда, с четырёх капнула кровь!

Софка прямо с ума сошла от радости. Она принялась прыгать и напевать, отбивая ритм босой ножкой:

– Какая радость! У меня есть четыре волшебных, волшебных цветка! У меня много желаний, и я выполню из них – четыре! Самых заветных, самых-самых!

Из-за печи послышался жалобный голос, прерываемый кашлем:

– Внучка, я только задремала… А ты распрыгалась, как наша коза Мася.

Софка покраснела: вот бессовестная, про бабушку забыла! Она и бросилась к горшку с волшебной купальницей. Сорвала бутон, стряхнула росинку-золотинку:

– Пусть бабушка скорее выздоравливает!

Тотчас стоны и кашель за печкой утихли. Донеслось деловитое кряхтение. Слышно было, как бабушкины шлёпанцы протопали в кухню. Скоро там сердито загремели кастрюли. Бабушка, не встававшая с постели месяц, бабушка, о здоровье которой учтиво справлялся городской гробовщик, летала по кухне, как птичка!

* * *

Едва Софка опомнилась от радости, в дверь осторожно постучали.

Это была молодая соседка Аня по прозвищу Хромоножка. Находились глупые и злые люди, которые ею пугали в округе детей. И даже за спиной называли ведьмой. А всё из-за того, что в детстве болезнь иссушила её ноги в прутики и скрутила в тугой узел. Аня Хромоножка заглянула, чтобы попросить на часок мутовку для взбивания яиц.

Софка, таинственно улыбаясь, усадила её на лавку. И будто бы пошла в чулан искать мутовку. Сама же в это время без колебаний сорвала второй бутончик: «Пускай Аня Хромоножка станет красавицей… Ну, просто здоровой симпатичной девушкой!» Стряхнула росинку-золотинку и шёпотом позвала в гости Зелёных Крошек.

Теперь на кусте оставалось два волшебных цветка. Зато на лавке сидела совсем другая девушка: хорошенькая, глаз не отвести! Ножки длинные и стройные, Аня испуганно и стыдливо натягивала на них юбку. Со смехом Софка поднесла ей зеркало. Та взглянула на своё отражение в зеркале и схватилась за голову:

– Верно, и впрямь я колдунья, как про меня говорят!

Она всё порывалась плюнуть в зеркало и даже разбить его. Только через час Софка удалось убедить девушку, что это она, Аня, собственной персоной. И никакая уже не Хромоножка, и ничего удивительного тут нет: с кем не бывает!

* * *

Утром Софка рассказала бабушке про чудесную купальницу. Бабушка слушала, всплёскивая руками. А под конец укоризненно сказала:

Продолжить чтение
Еще от автора Надежда Георгиевна Нелидова
Свекруха

Сын всегда – отрезанный ломоть. Дочку растишь для себя, а сына – для двух чужих женщин. Для жены и её мамочки. Обидно и больно. «Я всегда свысока взирала на чужие свекровье-невесткины свары: фу, как мелочно, неумно, некрасиво! Зрелая, пожившая, опытная женщина не может найти общий язык с зелёной девчонкой. Связался чёрт с младенцем! С жалостью косилась на уныло покорившихся, смиренных свекрух: дескать, раз сын выбрал, что уж теперь вмешиваться… С превосходством думала: у меня-то всё будет по-другому, легко, приятно и просто.

Яма

Не дай Бог оказаться человеку в яме. В яме одиночества и отчаяния, неизлечимой болезни, пьяного забытья. Или в прямом смысле: в яме-тайнике серийного психопата-убийцы.

Бумеранг

Иногда они возвращаются. Не иногда, а всегда: бумеранги, безжалостно и бездумно запущенные нами в молодости. Как правило, мы бросали их в самых близких любимых людей.Как больно! Так же было больно тем, в кого мы целились: с умыслом или без.

Мутное дело

Невыдуманные рассказы о девочках, девушках, женщинах. Одна история даже с криминальным налётом.

Бездна

И уже в затылок дышали, огрызались, плели интриги, лезли друг у друга по головам такие же стареющие, страшащиеся забвения звёзды. То есть для виду, на камеру-то, они сюсюкали, лизались, называли друг друга уменьшительно-ласкательно, и демонстрировали нежнейшую дружбу и разные прочие обнимашечки и чмоки-чмоки. А на самом деле, выдайся возможность, с наслаждением бы набросились и перекусали друг друга, как змеи в серпентарии. Но что есть мирская слава? Тысячи гниющих, без пяти минут мертвецов бьют в ладоши и возвеличивают другого гниющего, без пяти минут мертвеца.

Практикантка

«Главврач провела смущённую Аню по кабинетам и палатам. Представила везде, как очень важную персону: – Практикантка, будущий врач – а пока наша новая санитарочка! Прошу любить и жаловать!..».

Рекомендуем почитать
В боях и походах (воспоминания)

Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.

Вы — партизаны

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.

Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.

Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.