Серебряная пуля - [92]

Когда Ханна забылась сном, Сабрина осталась у ее постели, глядя на красивое старое лицо.

Она коснулась руки Логана.

— Тебе стоит позвать Фила.

Через несколько минут он вошел, она уже впала в гепатическую кому. И в тот же вечер спокойно отошла.

Первый отчет аутопсии пришел через два дня. И от того, что там было написано, Логан вздрогнул.

Переполненная кровью и сильно раздувшаяся печень. Скоротечный гепатический некроз. Черт побери! Это почти точь-в-точь то, что у этих проклятых кроликов!

* * *

Быстрота, с которой наступило улучшение, испугала ее. Через три дня после начала радиационной терапии боль в спине стала утихать. А через неделю она вообще ее не чувствовала.

— Я даже забыла думать об этом, — восхищенно призналась она мужу в тот вечер. — Я чувствую себя как Железный Дровосек из «Волшебника Страны Оз» — меня смазали из масленки, и я в полном порядке.

Муж-президент обнял ее.

— Ну просто отлично, дорогая. Может, самое худшее уже позади.

— Я надеюсь. Говорят, очень важно, как пациент сам относится к лечению. Так что я собираюсь проверить эту теорию. Превзойти меня в этом никто не может!

Грегори Стиллмана, конечно, не одурачить. Они ведь убили единственную локализованную опухоль. Симптом, а не саму болезнь. Теперь все — дело случая. Раковые клетки, рожденные в груди, могут выскочить в любом месте и в любое время. И через тридцать лет, и через тридцать месяцев, и через тридцать дней.

И последний вариант был реальнее всех.

Но сейчас нет оснований лишать пациентку оптимизма. Тем более такую пациентку.

— Дела идут очень хорошо, — сказал он ей через десять дней после окончания курса радиации. — Лечение сделало все, на что я надеялся, и даже больше.

— Ну и теперь?

— Теперь я собираюсь тщательно следить за вами. Ведь болезнь все еще существует.

— Не значит ли это, что теперь мы должны вырвать с корнем остатки болезни?

— Это все не так просто. — Он открыл портфель и вынул экземпляр своей книги «Основные принципы злокачественных болезней груди».

— Прочтите. Я буду рад обсудить с вами любые вопросы, которые у вас возникнут.

Она посмотрела на него, не веря. Как же это? На происшедшее она смотрела как на маленькое чудо, а он…

— Я предлагаю вам приходить на обследование раз в две недели. Но, пожалуйста, сразу же позвоните, если появятся симптомы физического характера. Любые.

Первые три обследования прошли нормально. Потом она пришла на четвертое. И снова ничего необычного. Но нельзя было не обратить внимание на ее кашель.

— А как давно вы кашляете?

— Да несколько дней. Я часто простужаюсь.

Но других симптомов простуды не было. Кашель был сухой и резкий. И именно в нем нельзя было усмотреть явную причину для беспокойства: у кашля могут быть тысячи причин, девяносто восемь из них — незначительные. Но, когда он сделал рентген груди, ему все стало ясно.

Через пять дней он позвонил ей в Белый дом.

Просто насчет кашля. Проверить.

Прежде чем она успела ответить, он уже услышал.

— Подумаешь, великое дело, — отмахнулась она. — Я чувствую себя здоровой как лошадь.

— Как вы себя чувствуете, меня не интересует. Я хочу, чтобы вы завтра же приехали.

— Нет! — Завтра действительно невозможно. Весь день расписан: встреча с ирландским премьер-министром в городе, вечером официальный обед, но больше всего ее возмутила безапелляционная манера Стиллмана. — Это может подождать до следующей недели. И, честно говоря, доктор, если мы собираемся продолжать работу вместе, я бы хотела, чтобы вы держались более любезно.

Она нажала на верную кнопку. Как большинство грубиянов, он реагировал на угрозу.

— Извините, миссис Риверс, — тут же сказал он, — я не хотел, чтобы это прозвучало именно так. Меня просто беспокоит ваше здоровье.

— Поверьте, доктор, меня оно тоже беспокоит. Но кашель, безусловно, может подождать несколько дней. Во всяком случае, до следующей недели.

— Конечно.

Но кашель не утихал, и на следующей неделе стал заметно сильнее. Но она отказалась от еще одного рентгеновского снимка.

— Послушайте, я сделала его только на прошлой неделе. Я знаю, как это вредно для здоровья.

Он снисходительно улыбнулся, презрение переполняло его. Эта идиотка схватила дозу в три тысячи рад. А теперь волнуется о двенадцати!

— Миссис Риверс, — произнес Стиллман приятнейшим голосом, исполненным заботы, — я серьезно думаю, что это очень важно.

Новый снимок показал все совершенно четко: уплотнения, как перистые облака, слоились в левом легком. Изучая снимок, пока больная ждала в соседней комнате, он признал наихудшее. Опухоль проросла внутрь стенок лимфатических сосудов в легком. Радиация протолкнула ее так далеко, как могла. И он должен начать курс химиотерапии. Быстро. Немедленно.

— Миссис Риверс. Я хочу предложить вам сделать бронхоскопию. Просто как меру предосторожности.

— А что это?

— Ну… — Объяснить это иначе, кроме как запуск извивающейся трубки вниз по трахее в легкие, едва ли возможно, но он постарался. — Я думаю, что это надо сделать обязательно.

— Я бы хотела обсудить процедуру с доктором Берком. Я ценю его мнение.

— Обязательно. Конечно. — Ему не нравилась эта женщина. Он эксперт, а Берк — ничтожество. — Если бы вы могли так устроить свои дела, чтобы прийти сюда послезавтра?