Серебряная пряжка - [4]

— Мы шли, лавируя между островов, и ветер больше не бил нам в нос, а, наоборот, совершенно стих, сменившись полным штилем, когда идти можно только очень медленно. Солнце садилось за нашими спинами, отбрасывая вперед длинные тени, когда мы и заметили на одном из островов покрупнее нечто вроде разрушенной башни. Дональд сверился с картами и сообщил мне, что остров этот зовется Юффа и что на нем должны находиться развалины старинного не то монастыря, не то собора. Не воспользоваться представившимся случаем нам показалось неразумным, и мы решили выйти на берег и осмотреть развалины.

Бросив якорь, «Буревестник» наш встал ярдах в тридцати от берега, мы спустили шлюпку и на веслах пошли к естественной бухточке среди скал на дальней западной оконечности острова. К тому времени, как мы ступили на сушу, свет уже быстро мерк, но тропа, шедшая сквозь заросли вереска, была хорошо убита и виделась четко, поэтому к развалинам мы шли уверенно, думая, что скоро их достигнем. Тропа вилась, то карабкаясь круто вверх, то падая вниз, и не прошло и нескольких минут, как развалины скрылись из вида, и мы уверились, что путь от западной оконечности Юффы на восток, где и находились развалины, займет больше времени, чем мы рассчитывали. И все же, пройдя уже большое расстояние, мы посчитали, подобно Макбету, что продолжать наш путь нам будет не труднее, чем возвращаться вспять. Похоже, мы ошиблись, но кто же знал заранее? — Он помолчал, потом повернулся к сыну: — Может быть, теперь ты, Дональд, доскажешь то, что с нами было потом?

— Стало совсем темно, — после секундной паузы подхватил рассказ юноша. — Мы с трудом различали, куда ступаем. Тропинки разбегались во все стороны, и мы уж стали беспокоиться, по правильной ли тропе идем, как вдруг за гребнем холма прямо перед собой увидели долгожданную цель нашего путешествия. И хоть небо виделось нам совершенно темным, развалины показались еще темнее — черный силуэт на темном фоне. Слева высилась полуразвалившаяся башня — длинная, застывшая в своем одиночестве, рядом в беспорядке громоздились остатки строений поменьше. С правой стороны — настоящие руины, а потом… — Он осекся, борясь с судорогой в горле, а затем продолжал: — Когда мы подошли поближе, осторожно пробираясь по каменистой тропе, впереди послышался какой-то звук, шум от некоего движения, и тропу всего футах в двадцати от нас перебежало какое-то существо — темная приземистая фигура.

— Черный Боров! — охнул Мердок.

— Что? — вскричал старший Грайс-Патерсон.

— Здесь люди очень суеверны, — сказал доктор Олифант. — Есть местное поверье, что явление Черного Борова — дурное предзнаменование.

— Некоторые говорят, — понизив голос, проговорил Маклеод, — что Черный Боров — это сам дьявол!

Александр Грайс-Патерсон фыркнул.

— В таком случае нам повезло, — сказал он, — потому что то, что мы видели, даже отдаленно не напоминало свинью. Скорее фигура эта была похожа на крадущегося, пригнувшегося к земле человека.

— Ну да, — поддержал его сын. — Он крался, пробирался почти ползком, и одежда его волочилась за ним по земле.

— Излишне говорить, как встревожило нас это явление, — продолжал старший Грайс-Патерсон. — Мы словно окаменели, и, пока стояли как вкопанные, высоко в окне башни замерцал слабый трепещущий огонек. Мне кажется, что тут Дональд вскрикнул.

— При всем моем к тебе уважении, папа, — прервал отца Дональд, — должен сказать, что мне показалось, будто крик этот издал ты.

— Ладно, ладно. Как бы там ни было, но в следующую секунду в глаза нам ударил пучок света, потому что дверь в подножии башни распахнулась, и к нам шагнул огромного роста человек с рыжей бородой с фонарем в руках.

— Макглевин, — тихонько проговорил Маклеод, а Грайс-Патерсон продолжал:

— «Кто тут?» — прогремел голос великана.

— Знаете, приятель, — со смехом воскликнул Энгус Джонстон, — это уж какая-то сказка братьев Гримм!

— Несомненно, — отозвался Александр Грайс-Патерсон, казалось, он досадует, что его прервали, — это очень похоже на сказку, но в тот момент мы меньше всего думали об этом сходстве. Мы выступили вперед и представились.

«Неподходящее время вы выбрали для визита», — рявкнул великан.

В ответ на это я поспешил объяснить ему, что мы считали остров необитаемым. «На нашей карте, — сказал я, — это строение отмечено лишь как руины».

«Вот как? — парировал великан. — В таком случае, сэр, карта ваша врет. Однако прошу! Даже самого жалкого бедолагу — не про вас будь сказано — Макглевин не прогонит от своих дверей! Сюда, пожалуйста, джентльмены!»

И мы прошествовали за ним в замок. Он был само гостеприимство и показал нам музей истории своего клана, который он устроил в замке. «Я не стану зажигать ламп здесь, — сказал он, — потому что знаю, что вы торопитесь уйти, — но возьмите фонарь и оглядите здесь все, пока я приготовлю что-нибудь, что вас согреет». И вскоре мы уже сидели с ним перед жарким огнем и пили за его здоровье, а пять минут спустя отправились к нашему судну, освещая путь одолженным им фонарем.

— Вы спросили его о существе, перебежавшем ранее вам дорогу? — поинтересовался Холмс.

Грайс-Патерсон покачал головой: