Серебряная осень - [11]

Тищенко ещё раз полоснул длинной очередью — благо ленточное питание пулемёта позволяет… Готов водяной, или как? Вот откуда они, скоты, лезут? Тут ведь и в помине нет ни выхода в реку, ни чего–то подобного… Подземные источники? Или эта чертовщина лезет откуда–то, что вообще не имеет с нашим миром ничего общего?

По эту сторону канавы остался лишь наш УАЗик, и, едва Славик начал осторожно съезжать вниз, как появилось сразу два прыгуна — причём, такое ощущение, появились они прямо рядом с машиной.

Я еле успел вырвать «беретту» — и правильно сделал. Серебряные пули валят прыгунов на раз, обычных же им нужно три–четыре — правда, если попал первой и сбил прыгуну его атакующий прыжок, то дальше уже проще. С карабином развернуться не успел бы — это влево легко повернуть ствол, а вот вправо — увы… Первого сбил на лету — тварь, завизжав, плюхнулась на землю, второго встретил ударом ноги — вроде не успел укусить, отлетел, прыгун сам по себе не особо тяжёлый. Выставив руку с пистолетом за задний борт, дострелил обоих, потратив чуть не всю обойму, и еле успел ухватиться за скобу на борту — УАЗик пополз вверх, из канавы. Сердце колотилось так, что того и гляди выпрыгнет.

Девчонка сидела — ни жива ни мертва, на лице ни кровинки, словно это не лицо, а белая гипсовая маска.

Машину опять швырнуло — вроде выбрались, из–под колёс вылетел фонтан грязи — Королёв поддал газу. Габариты бензовоза перед нами были уже метрах в тридцати — набирает скорость, значит. Ну ничего, скоро поворот, а там и Стена — надо будет, поддержат огнём, напротив Старой Дороги есть пулемётное гнездо.

Есть, поехали… Я, стараясь унять дрожь рук, выщелкнул обойму, вогнал целую, дослал патрон. Две пары прыгунов — это что–то новенькое. И ведь атаковали без визга, как обычно… Как же удалось справиться?

— Все живы? — полуобернувшись, крикнул Славик.

— Не дождётесь, — буркнул Тищенко.

— Вроде, — просипел я. Девчонка — та вообще просто кивнула в пустоту, словно не в ответ на Славкин вопрос, а отвечая самой себе.

Девчонка.

Именно она обратила моё внимание на первого прыгуна. Если бы не её жест, я бы мог не успеть среагировать.

Так что… Не то чтобы я теперь должник, но с меня причитается. Хотя… будем называть вещи своими именами — если бы я не выпрыгнул за ней, она бы так и осталась на дороге. А прыгуны — им всё равно, напасть на машину или на одинокого человека.

Всё сложно, короче.

Машина, завывая, пошла вверх — значит, мы почти у самой Стены, сейчас будет поворот. Практически дома…

Дома.

Туман окончился внезапно, оставшись позади, словно мутная стена, из которой наполовину торчало брошенное здание бывшей пожарки. Это ж насколько туман подошёл к Стене? Однако…

— Колонна, Колонне–один, — ожила рация. Ну отлично, головная машина уцелела.

— Колонна–один, Бочка–один, цел, ранен.

Значит, водилу первого бензовоза чем–то зацепило… Будем надеяться, дотянет.

— Колонна–один, Бочка–два, пробито колесо, на ходу.

— Колонна–один, Бочка–три, в порядке.

— Колонна–один, Колонна–два, в порядке, — наклонился к рации Королёв. — Паш, у нас прибавление, подобрали человечка.

Молодец Славик. А мог бы и слить меня — даже правильно, если бы так сделал. Впрочем, радоваться рано, впереди ещё разбор, да и Стас может свои пять копеек вложить… Ладно, что толку накручивать себя. Как сказал кто–то умный ещё там, в прошлой жизни — беспокойство не решит твои проблемы завтра, но испортит твой день сегодня.

Рация удивлённо хрюкнула, потом донёсся голос Плотникова:

— Колонна–два, понято, на КПП поговорим.

Машины при нормальной видимости пошли ровнее — было видно впереди, как побалтывает второй бензовоз, лишившийся колеса. Слева тянулась полоса домов вдоль бывшей Партизанской, превращённых в Стену — с заложенными окнами нижних этажей и проёмами меж домами, запечатанными бетонными плитами.

Туман отступал всё дальше — наискосок. Такое ощущение, что именно Старую Дорогу он накрывал сильнее всего. Вот так… не угадаешь. А туда доехали без приключений.

Девчонка, чуть повернувшись, смотрела на разорённые дома, и на лице её был даже не страх или сожаление — смертная тоска.

А ведь это — её город, некстати подумал я. Скорее всего, она именно здесь прожила всю свою недолгую жизнь, и для неё смотреть, во что город превратился — всё равно что серпом по… по одному месту. Мне–то проще, я питерский. Хотя сложно осознать, что Питера больше не существует… причём вообще.

— Как зовут–то? — я тронул девчонку за колено, чтобы привлечь её внимание. Получилось грубовато, но девчонка, кажется, этого и не заметила.

— Маша, — отозвалась она, не глядя на меня.

— Празднуй день рождения, Маша, — отозвался из–за руля Королёв. — И Волку спасибо скажи.

Спасибо… Вот не знаю, что лучше — там и сдохнуть или начать новую жизнь на этом пепелище.

Глава 3

КПП прошли на удивление быстро. Бензовозы почти сразу ушли в сторону Депо — на нефтебазу, нас ещё чуток помурыжили — как–никак у нас «найдёныш». Впрочем, процедура уже была отработана — Маша далеко не первая и, судя по всему, не последняя…

— В управу, там разберутся, — наконец резюмировал дежурный милиционер. — Сопроводите, у нас некому.