Серебряная кровь - [154]

Глиссельда смотрела перед собой отсутствующим взглядом, как будто не замечая нас, но Джаннуле было все равно. Она обернулась ко мне, засунув ладони в широкие рукава своего светлого одеяния.

– Я знала, что ты вернешься ко мне по собственному желанию, Серафина, – проговорила она с искренностью, которая явно была направлена на ее зрителей. – Не жалеешь, что бросила свою дорогую сестру?

Это был нелепый, омерзительный вопрос, но ему удалось задеть меня за живое. Она сказала именно те слова, которые могли причинить мне боль.

– Жалею, – ответила я, сглотнув комок. Увы, так оно и было.

Могла ли я как-нибудь проверить, до какой степени Джаннула манипулирует королевой и советом? Для этого я хотела потрясти всех присутствующих, а еще хотела, чтобы Киггз услышал их реакцию. Я откашлялась и оправила дублет, чтобы выиграть время и решить, какую тактику избрать.

– Я в спешке вернулась из лаборатории № 4, потому что боялась за тебя, сестра, – медленно произнесла я. – Меня встревожили новости, которые я узнала.

Рот Джаннулы приоткрылся. Ей удавалось вполне убедительно изображать невинность.

– Что такое?

– Драконы говорят, что ты служишь им. По их словам, это ты разрабатывала все стратегии Старого Арда и давала советы генералам. Они прозвали тебя генерал Лэди, – сказала я, незаметно оглядывая зал. Полудраконы никак не отреагировали на эти новости, но многие члены совета беспокойно зашептались друг с другом. Глиссельда все так же сидела с безразличным видом.

Я затаила дыхание и подумала, что Киггз, наверное, тоже едва дышит. Потребуют ли королева и ее совет, чтобы Джаннула ответила перед ними, услышав эту тревожную информацию? Или она настолько одурманила их, что они были готовы простить ей любое прегрешение?

– Благословенная Джаннула, – произнесла королева, и ее высокий голос прорезался сквозь нарастающий ропот советников. – Серафина говорит, что ты шпион Танамута.

Джаннула взглянула на меня со стальной холодностью, но уже через мгновение ее зеленые глаза округлились.

– Ваше Величество, – чувственно заговорила она. – С болью в сердце должна признаться, что обвинение Серафины правдиво, хотя оно и основано на неполной и не вполне верно понятой информации. Драконы держали меня в заключении всю мою жизнь. Моя мать, дракон Эбайнд, вернулась в Танамут беременной и умерла при родах. Мой дядя, генерал Палонн, отдал меня в лабораторию № 4, когда я была еще ребенком.

Я ожидала, что она снова продемонстрирует шрамы на руках, как сделала это в Самсаме, но вместо этого она развязала корсаж, обнажив живот. Члены совета ахнули, объятые ужасом. Она повернулась лицом к Глиссельде, но та не вздрогнула, не отвела взгляд. От грудной кости Джаннулы к ее пупку тянулся длинный фиолетовый шрам. Его нижний край терялся под одеждой.

– Они вскрыли меня, – проговорила Джаннула и начала зашнуровывать платье, не отводя от меня взгляда. – Они накачали мою кровь ядами, обучили меня физике и языкам, заставили бродить по лабиринтам, чтобы посмотреть, как долго я протяну без еды и тепла. Я умирала дважды, они возвращали меня к жизни с помощью разрядов молнии.

Когда меня родила моя мать, я рыдала. Когда я родилась второй раз, во мне бурлила ярость. Мое третье пробуждение заставило меня осознать, что я пришла в этот мир не просто так. Я поняла, что не покину его, пока не найду свое предназначение и не исполню его.

Она изящно, словно танцовщица, взмахнула юбками, поворачиваясь лицом к советникам, и скрестила руки на груди.

– Однажды меня обнаружила моя соплеменница – наша дорогая Серафина. Она дала мне надежду. Я узнала, что у меня есть свой народ.

Я бросила взгляд на итьясаари: даму Окру, Флоксию, Ларса, Ингара, Од Фредрику, Брасидаса и близнецов. Все они улыбались – смотреть на это было невыносимо.

– С того дня, – продолжала Джаннула, – я сосредоточила все свои силы на том, чтобы сбежать. Если для этого нужно было заслужить доверие дяди, разрабатывая стратегии для Старого Арда, я была готова пойти на это. Они одерживали победы благодаря мне, но каждый раз платили за них ужасную цену. Я об этом позаботилась.

Так я и думала. Я надеялась, что Киггз внимательно слушает.

– Единственной целью, к которой я неуклонно стремилась, – говорила Джаннула громким, ясным голосом, – было вернуться в Горедд, в дом моей родной сестры. Я бы перевернула Небеса ради этого.

У всех советников – и юных, и пожилых – глаза были на мокром месте. Королева незаметно промокала слезы кружевным платочком, итьясаари плакали навзрыд. Джаннула подошла ко мне, взяла мою руку холодными пальцами и победно подняла ее над головой, как будто мы были близкими подругами, которые наконец снова обрели друг друга. Только я ощущала, как ее пальцы впивались мне в кожу.

– О, дорогие собратья! – воскликнула она, сжимая мою руку, словно краб. – Проведем же этот день в ликовании!

Сказав это, она широкими шагами пошла по застеленному ковром проходу, таща меня за собой. Советники за нашими спинами разразились искренними аплодисментами. Джаннула, не оборачиваясь, помахала им рукой. Она молчала, пока мы не оказались в коридоре и не зашагали по дворцу.