Серебряная чаша - [177]

Он был по-прежнему погружен в чтение, когда сквозь прорезь в занавесках просунулась чья-то голова. Неприятные, липкие, словно пьяные глаза пробежали по террасе и остановились на Симоне. Незнакомец поприветствовал волшебника развязным жестом без всякого почтения:

— Ну что, хозяин, дрозды прячутся в шапке волшебника?

— Бальшис! — закричал Симон. — Как ты смеешь беспокоить меня, когда я медитирую! Вон отсюда, и чтобы я больше не слышал твоих идиотских выражений!

Наглая улыбка ассистента стала презрительной.

— Я пришел сообщить тебе, о источник знаний, что час назад мы установили на верхушке башни то хитрое приспособление. Ни один посторонний глаз не видел нас. И оно работает. Работает, о кладезь мудрости! Теперь ты спокойно можешь взлететь и приземлиться. Словно маленький попугайчик.

— Да, я полечу, полечу! — заявил Симон Волшебник. — Только я вовсе не нуждаюсь в приспособлении, которое ты установил на башне. В моих жилах заключена великая сила. Она поднимет меня в воздух без всякой посторонней помощи.

— О смелый, мужественный Симон, будет чем привести в восторг погонщиков мулов! — бросил Бальшис и быстро скрылся за занавеской.

Через несколько минут на террасу вышла Елена. Вид у нее был недовольный и мрачный. В руках она держала плащ. Он был двух цветов: желтого и черного.

— Вот он! — сказала она. — Портниха смогла закончить его лишь сегодня поздно ночью. — Помнишь, если ты вообще способен что-нибудь помнить, мы решили с тобой, что эти цвета будут лучше других выглядеть на фоне голубого неба. Посмотри на плащ. Ты будешь красив!

Симон оторвался от манускрипта и рассеянно посмотрел на плащ.

— Замечательно!

Елена разложила плащ на столе рядом с ним. Затем подошла к парапету и села прямо на камень. Только тут она заметила пустой кожаный бурдюк из-под вина. Сначала она просто уставилась на него, потом воскликнула с возмущением:

— Ты что, пил? И это в такой день! Когда тебя ожидают столь важные испытания!

— Да, моя малышка, — ответил он. — Это будет великий день. Я понял это, как только поднялся на рассвете.

— И что, с тех пор ты пил не переставая? — закричала она. — Симон, ты просто болван. Неужели непонятно, что сегодня тебе понадобятся все силы, чтобы выдержать испытание!

Но Симон очень гордился своими мускулами. Он вытянул одну руку и похлопал по ней.

— Посмотри на меня: я силен, как гладиатор.

— Твои руки худы. Ты мало ешь и много пьешь. — Охваченная внезапным приступом бешенства, она резко повернулась к нему. — Ты что, не понимаешь, что не можешь позволить себе провал? Император хочет утереть нос христианам, и в этом деле он рассчитывает на тебя. Ты что же, думаешь, что пользуешься большой любовью Нерона? Но только не строй иллюзий по поводу того, что произойдет, если твой номер провалится.

Симон гордо выпрямился.

— У меня все получится, — сказал он, снова берясь за манускрипт. — Тут у меня имеются удивительные записи, Елена.

— До сегодняшнего дня ты не мог понять оттуда ни слова.

— Но теперь мне дана способность понимать. — Он взглянул на нее горящими глазами. — На меня снизошел дар понимания языков.

— Дар понимания языков! Вот как! Сейчас на тебя снизойдет дар понимания одного языка. Одного, но зато хорошо подвешенного! Только попробуй еще раз притронуться к вину! — Елена с ненавистью схватила пустой бурдюк. — Нет, я должна остаться тут, рядом с тобой и следить. Но мне придется проверить, установили ли все как надо на башне. Мы сядем есть в полдень, и сразу же после начнется испытание. Я не успею прийти за тобой. Надеюсь, что ты придешь вовремя и не будешь пьян. Прошу тебя, обещай мне, что не будешь больше сегодня пить!

— Ты можешь верить мне! — заявил Симон. В эту минуту он снова обрел свое величие. — Слушай, ты не знаешь, какие силы придаются тому, на кого снисходит дар понимания языков?

2

Нижний этаж башни был загорожен от посторонних взглядов стеной из свежеотесанных досок. В них не было ни единой щели, ни единого окошка. Это место Симон Волшебник и его ближайшие помощники собирались использовать как командный пункт. В центре стоял стол, на котором были разложены чертежи и планы. Повсюду стояли складные стулья, обычно используемые римскими солдатами в полевых условиях. Вдоль одной из стен к потолку вела узкая деревянная лестница. По углам валялась стружка, и все вокруг приятно пахло древесной смолой.

Когда явился Симон, чертежи со стола были убраны, а обед уже подан. В руках он по-прежнему держал свой таинственный манускрипт. На нем была надета белая очень короткая туника. Она даже не прикрывала ему коленки. Ноги Волшебника торчали, словно две узловатые, кривые палки. Неприятный вид довершали рыжие волосы, которые в изобилии покрывали икры.

— Нерон оказал мне большую честь, — заявил он гордо. — Он открыл ворота и разрешил всем желающим войти в сады, чтобы посмотреть, как я полечу. Скоро весь Рим соберется на Палатине. Этот день навсегда останется в памяти людей.

Елена растерянно взглянула на Симона.

— Симон, — воскликнула она. — А где твой плащ?

— Я решил не надевать его. — Его повело в сторону, и он схватился за край стола, чтобы не упасть. — Я предпочитаю остаться в том, что на мне надето сейчас. Оно и понятно, что я должен быть одет в белое. Ведь я полечу, словно ангел.