Серебристый луч надежды - [9]
— Пока тебя не было, многое переменилось.
Я все равно отказываюсь верить в то, что стадиона больше нет. Не верю даже после того, как Джейк достает из машины ноутбук и показывает мне скачанное из Сети видео сноса с помощью взрыва. Стадион «Ветеране» — мы называли его бетонным бубликом — валится, как поставленные в круг костяшки домино, и на экран набегает облако серой пыли. От такого зрелища у меня просто сердце рвется, хоть и подозреваю, что эти кадры — всего лишь компьютерная фальшивка.
В детстве отец часто брал меня туда на игры «Филлиз»,[5] и, конечно же, все матчи «Иглз» мы с Джейком смотрели именно там. Трудно поверить, что такой колоссальный памятник моему детству могли уничтожить, пока я был в психушке. Когда ролик заканчивается, прошу маму выйти со мной на минутку из комнаты.
— Что такое? — спрашивает она на кухне.
— Доктор Патель сказал, что из-за новых лекарств у меня могут появиться галлюцинации.
— И?..
— Кажется, мне только что привиделось, будто Джейк показал на своем компьютере, как взорвали стадион «Ветеране».
— Дорогой мой, так все и было. Его снесли больше двух лет назад.
— Который сейчас год?
Она отвечает не сразу:
— Две тысячи шестой.
То есть мне тридцать четыре. Время порознь длится уже четыре года. Быть этого не может.
— Откуда мне знать, что сейчас не галлюцинация? Откуда мне знать, что ты — не галлюцинация? Вы все — галлюцинация! Все вы! — Я срываюсь на крик, но ничего не могу с собой поделать.
Мама качает головой, пытается дотронуться до моей щеки, но я отбрасываю ее руку в сторону, и она снова плачет.
— Сколько времени я провел в психушке? Сколько? Говори!
— Да что там такое? — зовет отец. — Мы тут футбол, вообще-то, смотрим!
— Тсс! — шепчет мама сквозь слезы.
— Сколько? — кричу.
— Да скажи ему, Джини! Давай! Все равно узнает рано или поздно! — кричит отец из гостиной. — Говори же!
Хватаю маму за плечи, трясу так, что у нее мотается голова, ору:
— Сколько?!
— Почти четыре года, — отвечает Джейк.
Оборачиваюсь: брат стоит в проеме двери.
— А теперь отпусти маму.
— Четыре года? — Я смеюсь и отпускаю мамины плечи.
Она закрывает рот руками, в глазах слезы и жалость.
— Да вы что тут все, разыграть меня…
Слышу мамин крик, чувствую затылком холодильник, а потом сознание покидает меня.
Самый страшный человек на свете
Вернувшись в Нью-Джерси, я считал, что нахожусь в безопасности: не верил, что Кенни Джи может последовать за мной сюда из психушки. Теперь-то я понимаю, какая это была глупость с моей стороны, ведь Кенни Джи ужасно талантливый, находчивый и влиятельный, с таким человеком нельзя не считаться.
Я сплю на чердаке, потому что там невыносимо жарко. После того как родители укладываются, я поднимаюсь наверх, выключаю вентилятор, забираюсь в свой старый зимний спальник, застегиваю молнию так, что снаружи остается только лицо, и начинаю потеть, сгоняя жир. Без вентилятора температура быстро поднимается, очень скоро мешок промокает насквозь, и я физически ощущаю, как худею. Так я провел уже несколько ночей, и ничего странного не происходило.
Однако сегодня, когда я лежу в темноте и обильно потею, до меня вдруг доносятся чувственные переливы синтезатора. Крепко зажмурившись, принимаюсь тихонько гудеть и мысленно считаю до десяти: я же понимаю, это всего лишь галлюцинация, как и предупреждал доктор Патель, — но тут Кенни Джи дает мне пощечину. Открываю глаза: он стоит прямо передо мной, в доме моих родителей, и шапка кучерявых волос, словно нимб, обрамляет его лицо. Безупречно загорелый лоб, вечная легкая щетина, резко очерченный подбородок. Три верхние пуговицы рубашки расстегнуты, чуть обнажая волосы на груди. Мистер Джи, может, и не похож на злодея, но для меня он самый страшный человек на свете.
— Как? Как ты меня нашел?
В ответ Кенни Джи подмигивает и подносит к губам сверкающий сопрано-саксофон.
Меня бросает в дрожь, хотя я весь мокрый от пота.
— Пожалуйста, — прошу, — оставь меня в покое!
Но он делает глубокий вдох, саксофон выводит первые пронзительные ноты «Певчей птицы» — я уже на ногах, как есть, в спальнике, вновь и вновь бью себя правой пястью по белому шрамику над правой бровью, пытаюсь выгнать музыку вон — бедра Кенни Джи покачиваются прямо перед моими глазами — и с каждым ударом кричу: «Замолчи! Замолчи! Замолчи!» Раструб саксофона упирается мне в лицо, оглушая звуками джаза, кровь приливает ко лбу — соло Кенни Джи достигает кульминации: бум-бум-бум…
Мать с отцом пытаются ухватить меня за руки, а я кричу:
— Перестань играть! Перестань! Пожалуйста!
Когда мама от удара отлетает в сторону, отец со всей силы пинает меня в живот, отчего Кенни Джи исчезает, а музыка прекращается. Я оседаю на пол, хватая ртом воздух, папа вскакивает мне на грудь и заезжает кулаком в челюсть, а мама уже пытается оттащить его от меня, я всхлипываю как ребенок; мать кричит на отца, чтобы перестал драться, и вдруг он отпускает меня, а мама утешает, говорит, что все будет хорошо, — это после того, как мой собственный отец со всей силы приложил меня по лицу.
— Все, Джини, с меня хватит. Он завтра же отправляется обратно. Прямо утром, — говорит отец и, топая, спускается с чердака.
Что ожидает тебя в будущем? Например, Леонард Пикок твердо решил, что его восемнадцатый день рождения станет днем его смерти… Правда, сначала он хотел бы встретиться с любимым учителем, с соседом, вместе с которым с удовольствием смотрит старые детективные фильмы, с одноклассником, талантливым скрипачом, а еще с девушкой, которую он мечтает поцеловать… Ну а потом он убьет парня, когда-то бывшего его лучшим другом, и следом покончит с собой… И самое главное: заставит ли героя общение с друзьями отказаться от рокового шага?.
Впервые на русском – новый роман от автора международного бестселлера «Мой парень – псих» («Серебристый луч надежды»), переведенного на 27 языков и успешно экранизированного: фильм Дэвида О. Расселла, в котором снимались Брэдли Купер, Дженнифер Лоуренс и Роберт Де Ниро, стал первой с 1981 г. картиной, выдвинутой на «Оскар» во всех актерских категориях, причем Дженнифер Лоуренс получила эту премию за лучшую женскую роль.Итак, Бартоломью Нейлу скоро стукнет сорок лет. У него нет близких друзей, никогда не было любимой девушки, и он до последнего времени жил вместе с матерью.
Когда ты отброшен на обочину жизни, когда от былого счастья и благополучия не осталось даже пепла, ты или отдаешься медленной гибели, или вступаешь в отчаянную борьбу с судьбой, жадно высматривая среди туч серебристый, для тебя одного предназначенный лучик надежды. Пэт Пиплз — школьный учитель истории, любящий супруг, страстный футбольный болельщик… Но все это в прошлом. У него гигантская дыра в памяти, и он совершенно не понимает, как, когда и за какие прегрешения был лишен всего, чем жил и дорожил.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Маленькие девочки Циби, Магда и Ливи дают своему отцу обещание: всегда быть вместе, что бы ни случилось… В 1942 году нацисты забирают Ливи якобы для работ в Германии, и Циби, помня данное отцу обещание, следует за сестрой, чтобы защитить ее или умереть вместе с ней. Три года сестры пытаются выжить в нечеловеческих условиях концлагеря Освенцим-Биркенау. Магда остается с матерью и дедушкой, прячась на чердаке соседей или в лесу, но в конце концов тоже попадает в плен и отправляется в лагерь смерти. В Освенциме-Биркенау три сестры воссоединяются и, вспомнив отца, дают новое обещание, на этот раз друг другу: что они непременно выживут… Впервые на русском языке!
Молли Грей никогда в жизни не видела своих родителей. Воспитанная любящей и мудрой бабушкой, она работает горничной в отеле и считает это своим призванием, ведь наводить чистоту и порядок – ее подлинная страсть! А вот отношения с людьми у нее не слишком ладятся, поскольку Молли с детства была не такой, как все. Коллеги считают ее более чем странной, и у них есть на то основания. Так что в свои двадцать пять Молли одинока и в свободное от работы время то смотрит детективные сериалы, то собирает головоломки… Однако вскоре ее собственная жизнь превращается в детектив, в котором ей отведена роль главной подозреваемой, – убит постоялец отеля, богатый и могущественный мистер Блэк.
Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау. В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю.
Впервые на русском — новейший роман от лауреата многих престижных литературных премий Энтони Дорра. Эта книга, вынашивавшаяся более десяти лет, немедленно попала в списки бестселлеров — и вот уже который месяц их не покидает. «Весь невидимый нам свет» рассказывает о двигающихся, сами того не ведая, навстречу друг другу слепой французской девочке и робком немецком мальчике, которые пытаются, каждый на свой манер, выжить, пока кругом бушует война, не потерять человеческий облик и сохранить своих близких.