Сердцевина яблока: Демифологизированная история The Beatles - [33]

В те дни Beatles, с головой погрузившись в психоделическое разноцветье, готовили свое телешоу «Все, что нужно, — это любовь». Дизайнерская группа Хайеса, которая к тому времени стала называть себя The Fool («Простак»), сделала костюмы для шоу. Они имели большой успех, и The Fool завоевали доверие Beatles. Джордж Харрисон попросил их сконструировать камин для его бунгало, а Джон Леннон захотел, чтобы они раскрасили фортепиано у него дома в Уэйбридже. The Fool решили, что надо хватать быка за рога, и выдвинули идею открыть (на деньги Beatles) магазин диковинной одежды и всяческой экзотики. «Они ловко подкрались к нам», — говорит Нил Аспиналл. Beatles уже давно подумывали открыть сеть магазинов розничной торговли, и теперь дали «добро» на это рискованное предприятие, вложив в него 250 тысяч долларов. Один из бывших служащих Apple говорит, что они согласились даже подыскать для The Fool подходящее жилье.

Beatles подобрали магазин на Бейкер-стрит, и The Fool приступили к работе. Они решили, что экстерьер здания должен соответствовать его интерьеру. Сказано — сделано. Наняв около тридцати студентов художественных вузов, они поручили им раскрасить здание. Предполагалось, что в магазине будет продаваться всё: одежда, мебель, произведения искусства, даже пепельницы. По мысли авторов проекта, здесь каждый должен был найти что-нибудь для себя. К несчастью, этот магазин не мог предложить чего-то такого, чего не было в других магазинах, так что его покупателями в основном были сами же служащие. Девушка, работавшая здесь, признается, что тратила около 150 долларов в неделю — «как и многие другие», говорит она. Но проблемы Beatles с персоналом были ничто по сравнению с махинациями The Fool и их менеджера Саймона Хайеса.

Хайес работал сначала на Брайана Соммервиля, одного из первых рекламных агентов Beatles, а потом на Брайана Эпштейна. Его рекламная фирма Mayfair после смерти Эпштейна прогорела. Он сам признавал, что она держалась только благодаря деньгам Брайана. Ухудшение отношений между The Fool и Beatles он объясняет тем, что в Apple царил хаос и никто не умел вести дела. «Нас медленно, но верно вытесняли и обделяли, — говорит он. — Целых три месяца я пытался добиться справедливости, а потом плюнул и порвал с Apple, после чего заключил контракт с президентом компании Mercury Records Ирвином Грином». Потом Хайес передал функции менеджера своему старому приятелю по Mayfair Бену Стеггу, а сам стал одним из директоров Mercury.

Переписка между Apple и The Fool дает несколько иную картину событий. Еще в январе 1968 года начальник оптового отдела Apple писал The Fool, что «ресурсы компании ни в коем случае не должны расходоваться без письменного на то разрешения». В феврале с письмом к The Fool обратился Джон Линдон, глава розничного отдела Apple. Он напоминал дизайнерам, что они «до сих пор не уплатили за большое количество реализованных товаров». К марту терпение Линдона, очевидно, иссякло. Он отправил менеджеру The Fool письмо, в котором извещал его о том, что, если из мастерской Canel продолжат исчезать предметы одежды, ему не останется другого выбора, кроме как изгнать их оттуда.

Но The Fool уже обеспечили себе будущее в другом месте. Они так понравились Ирвину Грину, президенту Mercury, что тот попросил своего зятя, нью-йоркского адвоката Сэнфорда Росса, обеспечить в США юридическую защиту их имени и работ. Росс отправил The Fool письмо, наполнившее сердца дизайнеров радостью. Грин согласился взять на себя все предварительные расходы. Итак, деятели из The Fool оказались далеко не простаками. Почувствовав, что «яблочный» сок иссякает, они решили переметнуться к Ирвину Грину. Надо ли говорить, что Саймон Хайес без промедления ответил на письмо Росса?

Однако на этом связь The Fool с Apple не прекратилась. Прошло еще два месяца, прежде чем они расстались. «Они уползли так же незаметно и скрытно, как и вползли», — говорит Нил Аспиналл. Одна из сотрудниц Apple рассказывает, что представители The Fool сорили деньгами, как пьяные матросы. «Битлы не угрожали им никакими карательными мерами, — говорит она, — потому что они вообще не умели разговаривать с дельцами».

В июле все служащие магазина получили извещение об увольнении в двухнедельный срок. Нераспроданные товары решено было бесплатно раздать публике. Этот жест был не таким уж щедрым, как может показаться. Сотрудники Apple хорошо помнят вечер накануне «большой раздачи»: битлы, умело направляемые Йоко Оно, нагрянули в магазин и унесли с собой все лучшие шмотки. На другой день запасы на сумму 35 тысяч долларов, оставшиеся в магазине, растащила публика.

Тем временем The Fool готовились вознаградить фирму Mercury Records за понесенные ею расходы и затраченные усилия: они решили записать долгоиграющую пластинку. Продюсер Боб Рено, работавший в то время в Mercury, рассказывает: «Они настаивали на том, чтобы запись проходила в обстановке полной секретности. Даже меня, продюсера их диска, они не пускали в студию. Как музыканты, они были ниже всякой критики. Под конец я рекомендовал руководству бросить с ними возиться. Mercury угробила на них кучу денег. Сэнфорд Росс прислал им как-то письмо, в котором требовал урезать расходы на телефонные разговоры. Они разорвали это письмо на мелкие кусочки и послали их Россу с такой запиской: “Мы не желаем выслушивать подобное дерьмо”».