Сердцедер - [33]
— Ну? — радостно спросил он. — Что нового?
— Ничего, — ответил Слява.
Жакмор почувствовал, как формулируется мысль, подспудно отягощавшая его разум с самого утра.
— Может, мы пойдем к вам? — предложил он. — Я бы хотел задать вам несколько вопросов.
— Хорошо, — согласился тот, — давайте. Почему бы и нет? Прошу прощения!
Он резко — словно подброшенный невидимой пружиной — выпрыгнул из лодки. Тяжело дыша и дрожа от холода, он с трудом подплыл к какому-то куску и ловко схватил его зубами. Оказалось, что это довольно маленькая отрубленная кисть. Испачканная чернилами. Он залез в лодку.
— Ишь ты, — сказал он, рассматривая добычу, — сорванец Шярля опять не выполнил задание по чистописанию.
IV
«Меня уже просто воротит от этой деревни», — промолвил Жакмор, разглядывая себя в зеркале. Он только что постриг бороду.
V
Клементине хотелось есть. В последнее время она почти ничего не ела за обедом, отдавая все силы на закармливание тройняшек. Она подошла к двери и заперла ее на ключ. Так спокойнее. Никто не войдет. Она вышла на середину комнаты и чуть ослабила пояс на платье. Украдкой посмотрела на себя в зеркало шкафа. Подошла к окну, закрыла его. Потом вернулась к шкафу. Она не торопилась, смаковала проходящие минуты. Ключ от шкафа висел у нее на поясе на плетеном кожаном ремешке. Она посмотрела на ключ и вставила его в скважину. Из шкафа неприятно пахнуло. Пахло настоящей гнилью. Запах исходил из картонной коробки для обуви. Клементина взяла ее в руки и принюхалась. В коробке стояло блюдце с остатком догнивающего бифштекса. Гнил он чисто, без мух и опарышей. Просто зеленел и вонял. Гадость. Она потрогала мясо пальцем. Мягкое. Она понюхала палец. Достаточно гнилое. Она аккуратно взяла его большим и указательным пальцем и впилась зубами в мякоть, стараясь оторвать ровный кусок. Мясо было нежным, кусалось легко. Она медленно жевала, поглощая плесневелую — с мыльным привкусом — кашицу, от которой пощипывало десны, и упивалась резким запахом, исходившим из коробки. Она съела половину, положила мясо в коробку, а коробку задвинула на прежнее место. Рядом на тарелке сиротливо лежал треугольный кусочек сыра почти в таком же состоянии. Она поковырялась в нем пальцем, а потом этот палец долго облизывала. С явным сожалением закрыла шкаф, прошла в туалет и вымыла руки. Затем растянулась на кровати. На этот раз ее не вытошнит. Она знала это наверняка. Все усвоится. Надо только как следует проголодаться. Теперь она будет за этим следить. Так или иначе правило должно неукоснительно соблюдаться: все лучшее — детям; она даже не могла вспоминать без смеха, как вначале ограничивалась объедками, подъедала бараний жир и пленки ветчины, остающиеся в их тарелках, собирала намокшие в молоке бутерброды, разбросанные по столу за завтраком. Это может делать кто угодно. Любая мать. Дело привычное. Очистки персиков — это уже сложнее. Из-за ощущения бархатной кожицы на языке. Но и очистки персиков — тоже не велика заслуга; ведь многие едят их, не срезая кожи. Но только она одна оставляла гнить все эти остатки. Дети заслуживали подобной жертвы, и чем омерзительнее это было, чем хуже это пахло, тем крепче, сильнее ей казалась ее любовь к ним, как если бы из страданий, которым она себя подвергала, могло родиться что-то чистое и настоящее, — вот и приходилось восполнять все пробелы, платить сторицей за каждую минуту, прожитую без осознания материнского долга.
Но она не чувствовала полного удовлетворения, так как попробовать опарышей по-прежнему не решалась. И ведь понимала, что мошенничала, закрывая от мух объедки в продуктовом шкафу. Не случится ли так, что это может отразиться на детях?
Завтра она попробует.
VI
«Я так беспокоюсь», — подумала Клементина, облокотившись на подоконник.
Сад румянился на солнце.
«Я даже не знаю, где Ноэль, Жоэль и Ситроэн. В эту минуту они могут упасть в колодец, попробовать ядовитых фруктов, заразиться туберкулезом, подцепив палочку Коха, потерять сознание, надышавшись аромата пахучих цветов, упасть с дерева, упасть на бегу и сломать ногу, утонуть, играя в воде, оступиться и свернуть себе шею, спускаясь с обрыва, заболеть столбняком, поцарапавшись о ржавую проволоку; какой-нибудь ребенок, забавляясь на дороге с арбалетом, может попасть им в глаз стрелой, их может укусить скорпион, привезенный дедушкой какого-нибудь другого ребенка — знаменитым исследователем, недавно вернувшимся из страны скорпионов; они могут зайти в глубь сада и перевернуть какой-нибудь валун, под валуном будет лежать маленькая желтая личинка, которая моментально превратится в насекомое, которое полетит в деревню, проберется в хлев к злому быку, укусит его в рыло; бык выскочит из хлева и начнет все крушить на своем пути, вот он как бешеный несется по направлению к дому и оставляет на виражах клочки черной шерсти, цепляющейся за кусты барбариса; прямо перед домом он врежется в тяжелую телегу с запряженной в нее старой полуслепой кобылой. От удара телега разваливается и какая-то железяка взлетает высоко вверх; может быть, это шуруп, винт, болт, гвоздь, скоба оглобли, крюк упряжки, заклепка колес, прикаретненных, затем разбитых и снова притачанных посредством вручную выструганного колышка из ясеня, и вот эта железяка со свистом взмывает в голубое небо. Пролетает над садовой оградой, о Господи, и падает, падает, а при падении задевает какого-нибудь летающего муравья и отрывает ему крыло, и потерявший равновесие и управление муравей-калека мечется над деревьями, резко пикирует в район лужайки, о Господи, а там Жоэль, Ноэль и Ситроэн, муравей сваливается на щеку Ситроэна и, почуя следы варенья, кусает мальчика…»
Борис Виан (1920–1959) — французский романист, драматург, творчество которого, мало известное при жизни и иногда сложное для восприятия, стало очень популярно после 60-х годов XX столетия.В сборник избранных произведений Б. Виана включены замечательные романы: «Пена дней» — аллегорическая история любви и вписывающиеся в традиции философской сказки «Сердце дыбом» и «Осень в Пекине».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это второй, после «Я заплюю ваши могилы», роман, вышедший в 1948 году под псевдонимом «Вернон Салливен», осужденный в 1950 и отправленный на костер вместе с первой книгой. В высшей степени характерное для Салливена произведение: роман, отвергнутой по соображениям морали, граничащей с глупостью.Секс, кровь, смерть — как в любой великой книге, заслуживающей уважения.И много остроумия — ведь книга написана Борисом Вианом.
Борис Виан (1920–1959) – один из самых ярких представителей послевоенного французского авангарда.
Во второй выпуск серии вошли роман-мистификация Вернона Салливана (псевдоним французского писателя Бориса Виана) «И смерть уродам», а также две криминальные повести Жана-Пьера Конти «Судзуки в волчьем логове» и Жозефины Брюс «Убийство в Лиссабоне».
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?
Один из самых знаменитых откровенных романов фривольного XVIII века «Жюстина, или Несчастья добродетели» был опубликован в 1797 г. без указания имени автора — маркиза де Сада, человека, провозгласившего культ наслаждения в преддверии грозных социальных бурь.«Скандальная книга, ибо к ней не очень-то и возможно приблизиться, и никто не в состоянии предать ее гласности. Но и книга, которая к тому же показывает, что нет скандала без уважения и что там, где скандал чрезвычаен, уважение предельно. Кто более уважаем, чем де Сад? Еще и сегодня кто только свято не верит, что достаточно ему подержать в руках проклятое творение это, чтобы сбылось исполненное гордыни высказывание Руссо: „Обречена будет каждая девушка, которая прочтет одну-единственную страницу из этой книги“.
Роман «Шпиль» Уильяма Голдинга является, по мнению многих критиков, кульминацией его творчества как с точки зрения идейного содержания, так и художественного творчества. В этом романе, действие которого происходит в английском городе XIV века, реальность и миф переплетаются еще сильнее, чем в «Повелителе мух». В «Шпиле» Голдинг, лауреат Нобелевской премии, еще при жизни признанный классикой английской литературы, вновь обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла.
Самый верный путь к творческому бессмертию — это писать с точки зрения вечности. Именно с этой позиции пишет свою прозу Чингиз Айтматов, классик русской и киргизской литературы, лауреат престижнейших премий. В 1980 г. публикация романа «И дольше века длится день…» (тогда он вышел под названием «Буранный полустанок») произвела фурор среди читающей публики, а за Чингизом Айтматовым окончательно закрепилось звание «властителя дум». Автор знаменитых произведений, переведенных на десятки мировых языков повестей-притч «Белый пароход», «Прощай, Гульсары!», «Пегий пес, бегущий краем моря», он создал тогда новое произведение, которое сегодня, спустя десятилетия, звучит трагически актуально и которое стало мостом к следующим притчам Ч.
В тихом городке живет славная провинциальная барышня, дочь священника, не очень юная, но необычайно заботливая и преданная дочь, честная, скромная и смешная. И вот однажды... Искушенный читатель догадывается – идиллия будет разрушена. Конечно. Это же Оруэлл.