Сердце Зверя. Любимая для колдуна - [9]

От одних воспоминаний, что я вытворяла в постели, кровь летит к вискам, и зардеваются щёки. Я даже не предполагала, что могу быть настолько... развратной. А сколько раз я кричала: «Ещё! Ах, как хорошо, Дамиан!»?

Щёки снова пылают от мысленных картинок сцен, что приличные девушки не прочитают даже в самых постыдных книжках.

Но что будет дальше? Портниха? Лорд Тарийский хочет меня приодеть. Это же хороший знак!

Нет... Нельзя впадать в панику, придумывать лишнее. Мало ли что произошло у дракона с Лисой? Ситуации разные. Мы — женщины разные. У меня с Дамианом Тарийским всё совсем по-другому.

И всё же пребываю в раздумьях за завтраком, даю снять с себя мерки и терпеливо жду, пока моё рваное платье приводят в порядок. Когда с делами покончено, решаюсь выйти из дворца и прогуляться. Заодно и разведаю, что здесь происходит и как.

Утопающий в зелени парк, ухоженные кустарники, клумбы с цветами, аккуратно вымощенные дорожки мне понравились сразу. Видна рука талантливого садовника, знающего куда и что посадить и как за этим ухаживать. Но в парк гулять не иду, направляясь в противоположную сторону. Там, где находится хозяйственная часть, казармы, конюшни.

Встречаться с драконом не хочется, очень сильно стесняюсь. И при этом именно его и ищу. Как же гонец? Отправит ли? Как же обещания лорда? Уж лучше пусть всё раскроется именно здесь и сейчас.

На площадке, специально огороженной для тренировок, я нашла дракона. Он смотрел, как укрощают кобылу. Тёмная гнедая красавица фыркала и брыкалась, норовя сбросить конюха за то, что тот посягнул на свободу. В конечном счёте у гнедой получилось.

Коренастый парнишка улетел так далеко, что распластался по центру левады. Тут же быстро вскочил и побежал ловить строптивицу. Не тут то было. Гнедая в руки никому не давалась. Ни парнишке, ни двум другим конюхам. Я смотрела на неё и грустила. Жаль... Совсем скоро её свободу заберут окончательно и заставят делать всё, что заблагорассудится хозяину. Захочет, загоняет до смерти. А, может, будет холить и лелеять.

Гнедую поймали, а затем отвели к лорду Тарийскому. Он что-то сказал, заставив конюха покраснеть, а потом сам взлетел в седло. Началась борьба. Откуда только силы появились у лошади? Она взлетала свечкой, давала козла, выполняя странный бешеный танец. Кобыла будто сошла с ума. Вскидывалась, скакала по площадке, но дракон сидел, как влитой. Даже взгляда хватило понять, какие у него стальные нервы и мощь. Это продолжалось какое-то время... Но сильная, гордая лошадь устала. Она больше не могла противоречить дракону. Её мокрые бока тяжело вздымались, кобыла понуро опустила голову, не в силах сопротивляться. Лорд Тарийский её сломал, превратив в усталую клячу.

На глаза навернулись слёзы, предметы начали расплываться, и я не сразу поняла, что дракон увидел меня. Он подъехал, спрыгнул с гнедой и бросил поводья. С интересом посмотрел на меня.

— Евлина. Тебе понравилось укрощение?

— Ваше мастерство заслуживает уважения, но лошадь жаль.

— Почему это?

— Её только что лишили свободы, заставили делать всё, что нужно хозяину.

— Жизнь — это большая игра. В ней есть и всегда будут рабы. Это предопределено. Кто-то родился повелевать, а кто-то ему поклоняться.

— А вы? Полагаю, хозяин?

— Я — простой игрок. Но мне интересно, кто ты? Хозяйка или рабыня?

— Ничто не может быть лучше свободы. С ней власть не нужна. Людей, свободных сердцем, нельзя укротить.

Лорд Дамиан усмехнулся.

— Зато их можно сломать. Весь вопрос в том, как быстро это произойдёт? Но чем дольше длится игра, тем интереснее.

Разговаривая с драконом, отмечаю его хорошее настроение. Хотя снисходительный тон по-прежнему навевает сомнения в искренности чувств «жениха». Насколько он готов выполнить данное вчера вечером слово?

— А как же любовь? Разве она не укрощает лучше насилия, не раскрывает души любимых? Разве любовь не творит чудеса?

Огненный дракон прищуривается, а затем оценивающе меня осматривает. Его взгляд скользит по старому платью, наполняясь пренебрежением и досадой.

— А почему ты до сих пор в этом дранье? — морщится лорд. — В моём дворце не нашлось для тебя нового платья?

— Портниха сказала, к вечеру наряд будет готов.

— К вечеру?

Плотоядная улыбка лорда кажется слишком порочной. Кажется, он вспомнил всё, что было ночью, и очень этим доволен.

— Хочешь проверить платье на прочность ещё раз?

От его игривого вопроса бросает в жар. Более чем прозрачный намёк на «ночные шалости» возвращает к сути происходящего. Иначе зачем я искала милорда?

— Милорд... Мне нужно поговорить с вами.

— О чём? — чуть более недовольно спрашивает дракон.

— Мои родители. Они беспокоятся. Вы обещали послать гонца.

— Возвращайся, Евлина, к себе. В комнату.

Дамиан Тарийский не собирается ни посылать гонца к родителям, ни делать свадьбу. Что-то удерживает его от того, чтобы выгнать меня из дворца вон. Но это «что-то» уж точно не тёплые чувства.

— У меня здесь нет своей комнаты, — твёрдо произношу, отчётливо понимая, что ответы получены. — И правда, я слишком наивна. Лучше мне убраться отсюда, как и другим вашим «невестам».