Сердце вьюги - [38]

«А если они пойдут на переговоры, но решат шантажировать меня Ольгой? – подумал Рау, мерно шагая по направлению к дому и старательно игнорируя давящее ощущение чужого взгляда на своем затылке. Судя по силе давления, следящие за ним не имели ни малейшего представления о правилах слежки за магами. Иначе они бы позаботились хоть чуть-чуть экранировать свой интерес.– Для того чтобы этого избежать, было бы полезно создать у противника впечатление о некоторой своей невменяемости, сумасшедшинке...– Рау вежливо поздоровался с восседающей около подъезда одинокой Семеновной и, машинально отметив чересчур пристальный взгляд, которым проводила его старушка, взбежал по лестнице.– Так, чтобы они поняли, что угрожать Ольге не только бесполезно, но и крайне опасно. На их угрозы я не поддамся и подчиняться, даже если они ее похитят, не буду, сочтя ее мертвой, но вот резню устрою капитальную. А вообще что я в этом случае могу сделать? – спросил он себя и тут же дал ответ: – Да в принципе много чего… самое простое – призвать Смертную Вьюгу. Я, конечно, в этом случае тоже не выживу, однако и от города, да и от изрядного куска прилегающей местности тоже, останутся только промороженные развалины. Или лучше – принести гекатомбу Снежной Матери. Интересно, как им понравится локальное понижение среднегодовой температуры в области радиусом около десяти тысяч стадиев[22] градусов так на тридцать? Да, пожалуй, именно на тридцать… Убить триста человек из жителей этого города за три дня мне вполне по силам, даже если и придется прятаться от преследователей...

«А может, и не по силам,– продолжил свое рассуждение эльф.– Простым посвящением меча тут не отделаешься. Зимняя Мать – это не бабушкин амулет. Надо будет сделать алтарь, как-то доставить к нему жертв… М-да… Искренне надеюсь, что мне не придется этим заниматься. А вот чтобы не пришлось, и надо сразу создать правильный образ!»

Основная проблема заключалась в том, что было необходимо создать двоякое впечатление. С одной стороны, для того чтобы не спровоцировать ведущих слежку на немедленное нападение и склонить их к переговорам, надо было выглядеть спокойным, разумным и рассудительным и при этом – достаточно сильным, чтобы с ним считались. С другой – для того чтобы у его оппонентов не возникло желания вести переговоры с позиции силы, шантажируя его Ольгой, надо было выглядеть совершенно безумным отморозком, как называла людей с подобным психотипом его названая сестра. Вспомнив это определение, Рау невольно улыбнулся, наслаждаясь юмором ситуации. Играть отморозка, человека, изображающего полное отсутствие чувства жалости и милосердия, ему, альфару, истинному сыну Льда, от рождения лишенному как этих, так и многих других чувств и эмоций,– что может быть забавней?

Вот только… как совместить подобные столь разнонаправленные личности, как соединить их в цельный образ и как продемонстрировать его, этот образ, своим неведомым сопровождающим? Перед этой задачей его воображение решительно пасовало.

Рау вертел перед сознанием клубок задач так и эдак, пытаясь найти более-менее удовлетворительные способы решения, пока в конце концов не нашел приемлемый выход. Действительно, а зачем совмещать?

Почему бы не разделить задачи? Пускай разумность и рассудительность демонстрирует Ольга. А силу, безумие и жестокость – с удовольствием сыграет он сам. Причем силу и безумие, находящиеся под ее полным контролем. Которые проявятся тогда, и только тогда, когда этот контроль исчезнет.

А как это сделать?.. Рау зло и весело улыбнулся. У него возникла идея. Облачившись в кольчугу, бывший диверсант сосредоточился, готовя заклинание ледяного призрака, и выскользнул за дверь, направляясь к больнице. Вначале следовало предупредить сестренку. А потом надо будет все же постараться вычислить наблюдателей. Может, удастся заметить тех, кто следит за ней? Это было бы идеально!

Прикуривающий в пожилом, заслуженном «жигуленке» капитан Павел Булатов не обратил особого внимания на чуть качнувшуюся старую подъездную дверь и мелькнувшую там небольшую размытую тень. В другом мире и другой ситуации эта ошибка могла бы стоить ему жизни. Но, на свое счастье, молодой капитан ФСБ не имел никакого отношения к гремевшей где-то далеко за слоями иных реальностей древней вражде между светлыми эльфами и альфарами, так что особых бед с ним не произошло.

Ну не считать же за большое несчастье грандиозный разнос, впоследствии устроенный ему Квашенниковым, где обещания уволить без выходного пособия и «расстрелять к такой-то матери разгильдяя, которому простейшую слежку поручить нельзя» плавно и как-то очень органично сочетались с угрозами сексуального насилия в особо извращенной форме, с использованием в качестве подручного средства инфракрасных очков. По мнению подполковника, существовал некоторый шанс, что после подобной экзекуции молодой капитан поймет, для чего означенные очки были ему выданы, и в следующий раз будет использовать их по назначению, а не в качестве пресс-папье для стопки кроссвордов на заднем сиденье.

Однако не будем забегать вперед, а пока капитан ФСБ Булатов наконец-то раскурил свою сигарету и, вполне довольный жизнью, откинулся на сиденье, изредка поглядывая в сторону подъезда. В свою очередь, за синим «жигуленком» пристально следили три пары старческих, но все еще вполне зорких глаз. Семеновну очень заинтересовали разворачивающиеся вокруг их подъезда действия, и две ее закадычные подруги не замедлили к ней присоединиться. И уж от их-то глаз, в отличие от глаз молодого капитана, не ускользнула ни дверь подъезда, вдруг открывшаяся словно сама по себе, ни внезапно появляющиеся и мгновенно заметаемые легкой поземкой следы на только что выпавшем снеге.