Прищурившись, Хавьер посмотрел на молодую женщину, стоящую перед ним. Разве для брака недостаточно сексуальной совместимости? И еще честности — качества, которого у Роми Пикард хоть отбавляй.
— Что, если я помогу твоему отцу, но потребую кое-что взамен?
На мгновение Роми показалось, что ее сердце перестало биться.
— И что ты потребуешь? — осторожно спросила она, заподозрив неладное.
— Тебя.
«Нет!» — пронеслось у нее в голове. Она чувствовала себя бабочкой, которую жестокий коллекционер посадил в банку, чтобы потом приколоть булавкой к стене.
— Я не имею к этому никакого отношения.
Хавьер продолжил молча ее изучать, и она едва сдерживалась, чтобы не запустить в него чем-нибудь тяжелым. Представлял ли он себе, как тяжело ей было сюда прийти? При других обстоятельствах она бы с удовольствием послала его ко всем чертям.
— Нет? — произнес Хавьер обманчиво мягким тоном. — Ты единственная ценность Андре Пикарда, которая меня интересует.
Глубоко внутри нее что-то сжалось в болезненный комок, и ей захотелось повернуться и убежать подальше от жестокого человека, в руках которого находилась судьба ее отца.
— Ты хочешь, чтобы я расплатилась с тобой натурой? — У Роми сдавило горло, и каждое слово давалось ей с трудом.
— Это твои слова, не мои, — лениво протянул он, и ее сердце учащенно забилось.
— Продалась тебе и стала твоей очередной любовницей?
— И родила мне ребенка, — мягко продолжил Хавьер.
Ей пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы не залепить ему пощечину. На какое-то мгновение время словно остановилось, воздух зазвенел от напряжения.
Глаза Роми потемнели и засверкали от гнева.
— Ты спятил?
— Ты просишь меня о снисхождении, хочешь со мной договориться, ничего не предлагая взамен?
Она пронзила его взглядом:
— То, что ты мне предлагаешь, равносильно шантажу.
— Я бы предпочел называть это сделкой двух взрослых людей, которые знают, чего хотят.
— Ублюдок!
Его брови приподнялись.
— Ошибаешься, — протянул он. — Когда я появился на свет, мои родители были женаты.
Тот факт, что его отец бросил мать с новорожденным ребенком через несколько недель, больше не имел значения. Как и то, что его мать была вынуждена от зари до зари заниматься черной работой, чтобы платить за аренду трейлера, в котором они жили, и умерла совсем молодой.
Роми сделала глубокий вдох, чтобы взять себя в руки. Догадывался ли Хавьер де Васкес, как ей хотелось на него накричать? Даже в самые трудные моменты в классной комнате, полной невоспитанных подростков, она не была так близка к тому, чтобы потерять самообладание. Это определенно о чем-то говорило!
— Ты требуешь слишком многого.
Поднявшись, Хавьер указал ей на дверь:
— В таком случае нам больше не о чем говорить.
На мгновение Роми потеряла дар речи.
— Ты хочешь, чтобы я родила тебе ребенка, а потом отказалась от него и исчезла из его жизни? — наконец произнесла она с недоверием.
— Зачем мне выгонять жену?
Кровь резко отхлынула от ее лица.
— Что значит жену?
— Ты выйдешь за меня замуж, а я взамен откажусь от всех обвинений против твоего отца, — ответил он насмешливым тоном. — И заплачу все карточные долги Андре.
Роми потеряла способность мыслить, когда перед ее внутренним взором пронеслась череда эротических образов, которые она никогда не сможет стереть из памяти.
— Я не хочу выходить за тебя замуж, — пробормотала она.
— Подумай о преимуществах.
— На данный момент я не вижу ни одного.
В его глазах промелькнули искорки веселья. Или это была просто игра света?
— Нет?
Роми заставила себя подавить захлестнувшие ее эмоции.
— Три года назад между нами не было ничего особенного.
«Лгунья», — мысленно сказала себе Роми. Однажды она попыталась забыть его ласки и поцелуи, занявшись сексом с другим мужчиной, и до сих пор жалела о той ошибке.
Хавьер едва удерживался от того, чтобы не притянуть ее к себе и не поцеловать, не заставить ее стонать от удовольствия. Вместо этого он протянул руку и нежно правел пальцами по ее щеке, затем по чувственной нижней губе. Ее глаза потемнели, и она тихонько вздохнула.
Глупо было надеяться, что она может забыть прикосновения Хавьера де Васкеса. Призвав на помощь остатки самообладания, Роми приказала себе стоять смирно и не отводить взгляд.
— Ты хочешь помочь своему отцу, — спокойно произнес Хавьер. — Я только что предложил тебе единственный способ решения проблемы. Выбор за тобой.
Мысль о том, что ее отец проведет несколько лет в тюрьме, будет терпеть всяческие лишения и, возможно, умрет даже там, была невыносима.
— Мне напомнить тебе, что может случиться с вами обоими, если Андре не вернет деньги, которые проиграл в карты? — спросил Хавьер, и лицо Роми стало белее мела.
Завтра до полуночи ей нужно где-то раздобыть крупную сумму денег, которая простой школьной учительнице даже не снилась.
«Признай это, — сказала она себе. — Предложение Хавьера де Васкеса — последняя надежда на спасение».
Реальность, обрушившаяся на нее, была такой суровой, что внутри у нее все оборвалось.
У нее не осталось выбора. Оставался лишь один вопрос: хватит ли ей смелости принять предложение Хавьера?
На столе зазвонил телефон, мужчина, подняв трубку, отдал короткое распоряжение и снова положил ее.
