Сердце Ведьмы - [90]

– заметила волчица. – Он явно хочет, чтобы Бальдр остался мёртвым.

– Пусть Хель оставит себе то, что ей причитается, – пробормотала Ангербода, и внезапно мысль о том, что кто-то ударит Локи головой об скалу, показалась ей не такой уж приятной. Она встряхнулась, не желая сильно об этом задумываться, и добавила:

– Моё жилище совсем недалеко отсюда.

– Я знаю, – ответила волчица. – Веди нас.

Они молча пошли по лесу, пока не добрались до пещеры. Сердце ведьмы болезненно сжалось при виде пустой поляны и заброшенного огорода – и затем пропустило удар, когда она увидела, что дверь приоткрыта. Из дыры над очагом не поднимался дым и внутри не было видно света, но она знала, что у неё гость.

– Побудь здесь, – попросила Ангербода волчицу и двинулась вперёд.

Войдя внутрь, она обнаружила Локи, развалившегося в кресле.

Он смотрел на пустой очаг с таким выражением, как будто уже умер: зелёные глаза остекленели, изуродованный шрамами рот сжался в тонкую линию, локти лежали на подлокотниках кресла, а длинные тонкие пальцы сплетены, будто в задумчивости. Его тёмно-зелёная асгардская туника была грязной и порванной, а гладкое лицо выглядело измождённым.

Как долго он сидел здесь без огня, без еды? Ангербоде было всё равно.

Поднял голову, он увидел её и с широко раскрытыми глазами вскочил с кресла.

– Они сказали, что ты мертва, – почти прошептал мужчина. Он потянулся к ней. – Бода, я искал, но… мне сказали, что ты… и я поверил, как дурак.

– Да, поверил, – бесстрастно произнесла колдунья. Справедливости ради, Скади скорее подожгла бы себя, чем сообщила Локи, что его бывшая жена на самом деле жива, а Фрейя и Один и сами недавно узнали.

Тем более у Одина, вероятно, были свои тайные причины не бежать прямиком к кровному брату с этими вестями. Да и что бы изменилось, знай Локи, что я жива?

Однако это не имело никакого отношения к чувствам Ангербоды к нему, и она лишь уничтожающе смотрела на него, пока он не поник под её взглядом.

– Я убил Бальдра, – слабо сказал Локи. Он рухнул обратно в кресло, руки его дрожали. – Убил, а потом не стал плакать по нему, поэтому он остался с Хель. И теперь асы жаждут моей крови.

– И правильно делают. Зря ты пришёл сюда, – заявила она ему бессердечно, снимая дорожный плащ с капюшоном и бросая его на стол вместе со своей корзиной. – Сама Фригг объявилась в Лесу – моё защитное заклинание исчерпало себя. Не заблуждайся, боги отыщут тебя и здесь, придут за тобой. Так же, как они пришли за мной давным-давно. Так же, как они пришли за нашими детьми. Твоими стараниями.

Локи встал и снова потянулся к ней.

– Бода…

Но женщина отступила на шаг и подняла руки. Она почувствовала, как сдавило горло, и когда, наконец, заговорила, голос её звучал хрипло от ярости.

– Да как у тебя вообще хватило наглости явиться сюда?

– Мне больше некуда было идти, – в отчаянии воскликнул Локи. – Здесь был мой дом.

– Уже нет. Убирайся.

– Если всё так, как ты говоришь, асы скоро будут здесь. Ты должна мне помочь.

– Не собираюсь делать ничего подобного. И вообще, чем тут можно помочь? Ты погубил свою семью – предал своих детей. А теперь ты убил сына Одина – родню своего кровного брата, свою родню. Я ничем не могу помочь. Уже ничего не изменить.

– Ты даже не позволишь мне извиниться? Я хотел, но оказалось слишком поздно, потому что ты… я считал, что тебя уже нет в живых. Я никогда не думал, что у меня появится второй шанс.

– Ты не передо мной должен извиняться, – огрызнулась Ангербода. – Я не смогла дотянуться до мальчиков, но навестила Хель. И она была совсем не рада меня видеть.

Локи вздрогнул, словно она его ударила.

– Не может быть… Как она?

– Жестокая, могущественная и одинокая. И винит во всём меня, хотя должна бы тебя.

– Я сделал для них всё, что смог. Для всех них. Для тебя.

– То есть ровным счётом ничего.

Ведьма вспомнила, что сказала ей Фрейя – что Локи пытался выторговать её жизнь, но обнаружила, что это не уменьшило её ярости.

– Это так… Но я хотя бы пытался. – Мужчина сжал кулаки. – Боги творят что хотят, и им плевать на остальных.

– И это ничего тебе не напоминает?

– Что ты имеешь в виду?

Ангербода вздернула подбородок.

– Имею в виду, что для того, чтобы плевать на окружающих, не нужно быть богом. И я никогда не относилась к тебе как к богу, Локи.

Он проигнорировал ядовитую насмешку, слишком сосредоточенный на своих проблемах, чтобы вслушиваться в её слова.

– И все-таки я и сам бог. Притом худший из них. Тот из асов, кто сотворил больше всего дурного, и если ничего другого от меня не останется, то, по крайней мере, моё имя не забудут. В отличие от твоего.

Когда ведьма не ответила, он попытался подступиться к ней иначе:

– Если и ты сейчас отвернёшься от меня, то обречёшь на смерть.

Ангербода покачала головой и подошла ближе.

– Не на смерть. Хотя я бы с радостью обрекла тебя на неё, если бы это означало, что ты будешь стоять на коленях в чертоге нашей дочери, умоляя её о прощении.

Но и это Локи тоже проигнорировал.

– У тебя же есть сила, не так ли? Чтобы защитить меня?

– Может, и есть, но я не буду этого делать. – Она выдержала его взгляд. – Ты был прав. Я вышла за тебя замуж и стала матерью твоих детей. Вот и все мои достижения. Всё, что обо мне запомнят. Но миры продолжают существовать вне зависимости от нас, и тебе предстоит сыграть свою роль в грядущем.