Сердце василиска - [72]

– Дитер сказал, он совершенно не помнит, что происходит с ним в реальности. Уверена, его пытают или опаивают каким-то магическим зельем. На такое способен лишь человек, который всей душой ненавидит его.

– Если в этом действительно замешана королева, то она будет делать все, чтобы сломить волю Дитера.

– И найти меня, – мрачно кивнула я.

– Поэтому и спрашиваю, кто может знать, что ты в Кентарии? Кроме Е Бо-Джинга и его величества?

– Больше никто, – качнула я головой. – Только вы и… Дитер.

Я резко выдохнула, вцепившись пальцами в собственный френч. Конечно! Как я могла быть такой глупой?!

– Дитер в плену, Шэн, – прошептала я. – За ним следят. Что, если и сны подсматривают?!

– Есть мудрая альтарская поговорка, госпожа, – сказал Шэн. – Не все говори, что знаешь, но всегда знай, что говоришь. Какой бы сильной ни была твоя любовь, будь осторожна. У нас теперь повсюду глаза и уши.

Я приложила ладони к щекам, пытаясь скрыть подступившие слезы. Так больно и глупо! Так несправедливо – лишить нас даже во сне возможности быть вместе!

– Не волнуйся. – Ю Шэн-Ли похлопал меня по спине. – Пока никто не идет по нашему следу. А если появится опасность, духи предупредят нас, не так ли?

Предзакатный вечер постепенно перетекал в сумерки. Мы спустились в долину между холмами и устроили привал на берегу небольшого, но живописного озера. Его вода была теплой, как парное молоко. Говорят, местные жители так и называли его – Теплое озеро. Улучив момент, когда Ганс, капитан Фа и Ченг занимались приготовлением ужина и разбивкой лагеря, я искупалась под присмотром Забияки и Умника. Низина постепенно наполнялась туманом, и огонек костра едва пробивался сквозь белесую дымку. Но есть мне пока не хотелось, поэтому я устроилась на берегу и покусывала сорванную веточку, задумчиво глядя, как из-за холмов выплывает лунный серп и одна за другой зажигаются звезды.

Он подошел бесшумно, как и все альтарцы. Опустился рядом, скрестив ноги, и протянул бутерброд:

– Возьми.

Я глянула на Фа Дэ-Мина и слегка качнула головой:

– Спасибо, капитан. Мне совсем не хочется есть.

– Поэтому ты такой худой и бледный, – все с той же легкой полуулыбкой ответил капитан. – В походе нельзя отказываться от пищи, боец. Или кушаешь ты, или… кушают тебя. Совсем как в «пьяной» катаранге.

Я ответно улыбнулась и послушно взяла бутерброд:

– Спасибо.

– Другое дело! – подбодрил капитан.

Он какое-то время молча наблюдал, как я медленно откусываю кусок за кусочком, потом сказал:

– Ты так грустен в последнее время, Мар-Тин. Это из-за брата?

– Да, – не стала спорить я. – Мне тревожно за Дитера.

– Мы обязательно его найдем, – пообещал Фа Дэ-Мин. – К тому же он василиск, мало кто сможет противостоять его смертоносному взгляду.

«Черные всадники смогли», – подумалось мне, а вслух сказала:

– Его могут удерживать с помощью магии. Но, не зная ее природу, я не могу придумать, как противостоять этому.

– Понимаю. – В голосе капитана послышалось сочувствие. – На моей родине почитают волшебство и бережно обращаются с сакральным знанием. Фактически им могут пользоваться только мудрецы со священного плато Ленг да еще Оракул.

Я вздрогнула, и показалось, что дочка толкнула изнутри. Неосознанно прижав к животу ладонь, я опустила лицо и едва сдержала порыв расплакаться.

– Понимаю, иногда опускаются руки, – продолжил говорить капитан, слегка погладив меня по плечу. – Кажется, что рушится весь мир. Знаю, о чем говорю. Я сам был на краю гибели, но ведь и со мной произошло чудо. Помнишь, Мар-Тин, как ты привез меня в замок своего брата? Тогда мне снился сон. Я умирал, но к моей постели пришла прекрасная девушка. Она ухаживала за мной и обрабатывала мои раны. У нее были рыжие, как солнце, волосы, и зеленые, как трава, глаза. И она так походила на тебя, Мар-Тин.

Я снова вздрогнула и будто вернулась в реальность, вдруг осознав, что ладонь капитана по-прежнему гладит меня, а сам он приблизился, и теперь его лицо – молодое и серьезное, со сдвинутыми бровями, – очутилось прямо передо мной.

– Там, на озере, – капитан качнул подбородком, – растут кувшинки. Должно быть, ты видел их, когда купался этим вечером.

– Не помню, – пролепетала я в замешательстве. – Уже темнеет, и…

– И они сложили лепестки и спрятались до следующего утра, – закончил за меня капитан Фа. – Глядя на них, кто бы подумал, что среди этой неприглядной ряски прячется чудесный цветок? Так и ты…

– Я?

Наши взгляды встретились. Мой – озадаченный, его – лихорадочно блестящий.

– С тех пор как мы встретились, – срываясь, проговорил капитан, – как я увидел тебя… все будто в тумане! – Он глубоко вздохнул, зажмурился и помотал головой. – Это похоже на наваждение. Я не могу ни о чем больше думать, Мар-Тин! Когда вижу тебя – вижу перед собой не только молодого бойца, который умело играл в «пьяную» катарангу и спас меня от тварей из Туманного лога. Я вижу… кого-то еще. – Между его бровями пролегла страдальческая складка. – Словно передо мною бутон, спрятанный в ряске. Но я знаю, что этот бутон на самом деле – прекраснейший цветок…

– Капитан Фа, – подала я голос и попыталась отстраниться. – Я, пожалуй…