Сердце василиска - [66]

Тогда я вспомнила все, что он говорил про свою семью в бреду, вспомнила, как он держал меня за руку и клялся вернуть долг. Долгов, конечно, я бы с него требовать не стала, но обыкновенная женская жалость взяла тогда верх, и я сказала Шэну, что не возражаю против общества капитана. Если, конечно, он будет держать себя в руках и ночевать отдельно от меня.

На том и порешили.

Кентария представлялась мне холодной каменистой пустыней, чуть ли не тундрой. Но мне пояснили, что тундра лежит гораздо севернее, в землях недружественной Тарьи. Названия этих стран часто путают из-за сходного звучания, что, конечно, не нравится кентарийцам.

Они попадались на нашем пути довольно редко: хмурые и неприветливые крестьяне, совершенно не говорящие ни по-фессалийски, ни тем более по-альтарски. Для них мы были кем-то вроде циркачей или диковинных зверушек, и на местном наречии худо-бедно изъяснялся только Ю Шэн-Ли. Да еще я могла внести свою лепту благодаря кулону и помощи духов-хранителей. Но мы особо не распространялись о цели визита, ведь альтарские шелка высоко ценились и в Фессалии и в Кентарии, и опасность нападения была слишком высока.

Вот только разбойников, если таковые осмелятся на нас напасть, ожидает неприятный сюрприз. Под свертками атласов и органзы прятались пистолеты с полным комплектом патронов, коробки с шарами-молниями, в этом мире играющими роль бомб или ручных гранат, а на поясе, в складках одежды, у каждого из нас было подвешено по кинжалу.

Впрочем, отдернув шелка, какой-нибудь проверяющий вместо всего этого добра увидел бы лишь пустые шкатулки и доски. А все потому, что сверху оружие закрывал защитный полог, придуманный Забиякой: на время он покинул мой кулон и, свернувшись калачиком, дремал на обозе, заодно охраняя наш секрет.

– Мартин! – услышала я голос Ганса и сразу вынырнула из задумчивости.

Он спускался с холма, указывая рукой куда-то за спину.

– Впереди город! Скоро сможем поспать на чистых простынях.

Адъютант улыбался, прекрасно зная, что нужно женщине в моем положении.

– Отлично! – возликовала я, сразу размечтавшись о горячем душе и сытном обеде. – Еще бы услышать что-нибудь о черных всадниках.

О них мы узнали совсем немного. Кентарийские земли всадники не трогали, лишь выныривали то здесь, то там, будто призраки, принося с собой бури и грозы. От них хирели посевы, а шквальный ветер часто рвал травяные крыши и разрушал мелкие хозяйственные постройки. Однако вреда людям чудовища не причиняли.

– Надо до столицы добраться, – мрачно сказал Ганс. – Уверен, что всадники – дело рук самого ярла.

– Или его мага, – дополнила я.

«Скорее ведьмы», – заметил Умник.

Я внутренне соглашалась с ним: уверенность в том, что в появлении всадников виновата бывшая фессалийская королева, только крепла.

– Может, в городе узнаем что-то новое, – с надеждой вздохнула я и, приложив руку ко лбу козырьком, с холма рассмотрела тающие в мареве далекие крыши и шпили соборов.

– По крайней мере, сможем найти того, кто говорит по-фессалийски, – проворчал Ганс и побрел к обозам. – Не мешало бы подкрепиться. Кто знает, сколько займет дорога.

– Да уж, на вивернах было бы быстрее, – согласилась я и снова вздохнула.

У обозов уже крутился капитан Фа. Увидев нас с Гансом, он принахмурился, но все же нацепил на лицо дружелюбную улыбку и спросил:

– Проголодались?

– Еще как, – кивнула я, почти не покривив душой.

В последнее время у меня был хороший аппетит, и Шэн шутил, что я могла бы проглотить и быка, вот только предпочтения в еде были специфическими: то я с удовольствием горстями ела кислые, еще недозрелые ягоды, то меня мутило от одного их запаха.

– Чего изволите сегодня, юный господин? – Капитан Фа широким жестом откинул дерюгу, накрывающую свертки с шелками. – Гусиный паштет? Запеченную в яблоках утку? Рагу?

– Будто я не знаю, что из запасов у нас остались только сухари, – весело ответила я и сунула руку в мешок.

Шарила-шарила… и не нашарила ничего.

– Странно…

– Видать, на прошлом привале съели, – развел руками капитан.

Он говорил об этом слишком буднично и легко, будто бы давно знал, что с запасами у нас туго.

– Постой-постой, – нахмурился подошедший Ю Шэн– Ли. – А где половинка сыра, которую мы купили недавно у крестьян?

– И сыр съели, – с готовностью доложил капитан Фа. – Вы, верно, забыли.

– Я ничего не забываю и записываю. – Ю Шэн-Ли достал блокнот и сверился с последними записями: – Полмешка сухарей, головка сыра, связка колбасок… колбаски действительно съели. А где же запасная фляга с водой?

– Затерялась куда-то, – пожал плечами Фа Дэ-Мин и отвел хитрый взгляд.

– Вы что-то скрываете, капитан? – нахмурился Ганс.

– А вы меня подозреваете? – Он гордо вскинул подбородок.

«Чего молчишь, Умник?» – спросила я духа-хранителя, но не получила никакого ответа.

– А ну-ка! – Ганс засучил рукава и с готовностью полез разгребать тюки.

– Осторожнее! – вскинулся капитан. – Вся конспирация насмарку!

– Это какую конспирацию вы имеете в виду? – пропыхтел Ганс, водя руками по дну обоза. Я заметила какое-то шевеление, потом в ухо хихикнул Умник, и следом послышался победный возглас Ганса: – Ага! Поймал!