Сердце василиска - [42]

– Капитан Фа… – Я снова попыталась сказать хоть что-то, но он упрямо мотнул головой и стиснул зубы.

– Не обманывай, Мар-Тин! Я слышу… поступь смерти. Вот она идет! Топ-топ-топ… как тысячи черных всадников! Я хочу… напоследок… – он сглотнул и задрожал снова, – извиниться перед тобой… Я был несправедлив…

– Все хорошо, капитан Фа, – горько улыбнулась я, чувствуя, как щиплет в носу. – Все позади.

Поддавшись порыву, погладила его по руке. Кожа была высохшая и горячая, натянутая, как пергамент.

– У тебя… доброе сердце, – прохрипел Фа Дэ-Мин. – И пальцы… у тебя тонкие пальцы, как у моей… сестры…

Он попытался улыбнуться одним краешком рта. Веки затрепетали и опустились, дыхание все еще с хрипом выходило изо рта.

– Спасибо, – шептал он. – Спаси…

Не договорил, проваливаясь в обморок. Горячая волна омыла меня, ударила в виски, слезы брызнули, как я ни пыталась их сдерживать. Смерть всегда грязна и несправедлива, особенно когда приходит к таким молодым.

– Капитан Фа! – звала его. – Дэ-Мин!

– Он не слышит вас, – мягко произнес доктор, тронув меня за плечо. – Я сожалею, господин…

– Нет! – вскочила я на ноги. – Он не может умереть! Только не сейчас! И не так! Я ведь тащил его по лесу! Я ведь…

– Сожалею, – повторил доктор.

Я сглотнула слезы, утерла щеки ладонью.

– Должно быть какое-то противоядие. Вы говорили, твари появлялись тут и раньше. Неужели все столкновения с ними заканчивались фатально?

– Не-а, – откликнулся хозяин дома, скорбно стоящий в дверях и угрюмо посматривающий на умирающего капитана из-под насупленных бровей. – Не все, господин. Я же говорю, с тех пор как титул принял наш герцог, вздохнули свободнее!

– Но у меня нет противоядия, – возразил доктор. – Если оно и есть, то только в замке его сиятельства. Я слышал, у него коллекция разнообразных снадобий, в том числе и вытяжка из зоба альтарской птицы джэнь.

– Противоядие существует?! – Я шагнула к доктору. – Умоляю, расскажите о нем! Вы говорите, у его сиятельства есть?

– Да-да, – закивал тот. – Вы знаете, наш герцог Дитер фон Мейердорф дружен с Альтаром. Если бы не он, император никогда не послал бы своих воинов в поддержку его величеству Максимилиану.

– В этом не сомневаюсь, – энергично поддакнула я. – Но все-таки птица…

– Да, птица джэнь. Она обитает на священном альтарском плато Ленг, у нее фиолетовый живот, зеленые перья, длинная шея и алый клюв. Она питается исключительно головами гадюки, поэтому мясо птицы токсично, а в зобе содержится вещество, способное растворять камень. Оно может убить человека, едва пройдя через горло и еще не достигнув пищевода. Однако в малых дозах обладает свойством нейтрализовать любой другой яд.

– Я понял, это сорбент.

Мысли понеслись быстрее ветра. Действительно, Дитер – василиск, его беременную мать пытались отравить, убив, таким образом, и ее, и самого Дитера. Ни один яд не действует на него, и он сам хорошо разбирается в этом вопросе. У кого и может быть противоядие, так это только у моего мужа.

– Запрягите мне повозку, – попросила я. – Мы выдвинемся немедленно!

– Вы собрались в Мейердорфский замок? – удивился доктор.

– Да. И чем скорее мы уедем, тем лучше. Вы можете сделать что-нибудь, чтобы капитан перенес эту поездку?

– Я постараюсь предпринять все возможное, – пообещал тот. – Кровопускание и лекарство из коры дерева нут на время оттянут действие яда. Но если вдруг что-то случится… вы понимаете? Надеюсь, вы не будете винить меня за неудачу.

– Клянусь, я не стану! Только немедленно соберите капитана Фа!

– Может, вам нужен проводник, юный господин? – спросил хозяин дома.

Я покачала головой и грустно усмехнулась:

– Спасибо, но я сам из здешних мест. Дорогу в Мейердорфский замок найду с закрытыми глазами.

Я немного кривила душой – герцогство знала не слишком хорошо, зато окрестности отлично знал Забияка. Он и показывал путь, полупрозрачным облачком паря над лошадью. Она пряла ушами, пофыркивала, но слушалась беспрекословно. А Умник все это время кружил над капитаном, обмахивая его крыльями и дуя на пылающие щеки.

Заночевали в подлеске. Дорога здесь становилась круче и извилистее, а это означало, что мы неуклонно поднимаемся в горы. Я напоила лошадь и смачивала водой пересохшие губы Фа Дэ-Мина. Он не приходил в сознание, бормотал что-то неразборчивое по-альтарски. Я спала рядом, укрывшись одеялом и вздрагивая каждый раз, когда Фа Дэ-Мина сотрясали судороги.

«Интересно, что скажет его сиятельство, когда узнает, что вы ночевали в одной телеге с мужчиной?» – задумчиво проворчал Забияка.

– Он не узнает, – твердо сказала я. – А я должна спасти капитана.

«Почему вы так цепляетесь за него?» – изумился дракон.

– Потому что пока есть возможность бороться за жизнь, я буду за нее бороться, – ответила я.

Вдруг представилось, что на месте капитана мог лежать мой Дитер. Такой же бледный, мокрый как мышь. Кто ухаживал бы за ним? Я бы отдала все, чтобы быть в такие минуты с ним. Я бы так же поила его и смачивала лоб влажным платком, прижималась бы к спине, согревая своим телом и ощущая, как бьется его сердце.

Снились тревожные сны. Я снова видела черных всадников, но теперь они были гораздо ближе. Девочка в белом платье, моя маленькая Тея, по-прежнему бежала им навстречу, и я не могла пошевелиться, только с животным ужасом наблюдала, как из кавалькады выскочил вперед рыцарь, закованный в черные латы. Его лицо скрывало забрало шлема, но я видела, как сверкают огнем демонические глаза. Конь под ним выдувал из ноздрей огонь и пар. Я почему-то боялась, что рыцарь сейчас снимет шлем и явит свой лик…