Сердце в подарок - [13]

Это ведь вполне естественно — перевести разговор на другую тему. Она надеялась, в данном случае Марина подумает, что ее выводит из душевного равновесия разговор о погибшем отце Тедди. А ей, как ни странно, действительно интереснее было бы побольше узнать о Пьетро.

Оливия уложила сонного ребенка в кроватку — удивительное сооружение из бледно-голубого муслина и кружев цвета слоновой кости. Такой роскоши она никогда не смогла бы себе позволить... Однако почему Пьетро не выходил у нее из головы? Подобное поведение неразумно, даже неестественно. А ей почему-то оно казалось вполне нормальным.

— Еще одна трагедия, — со вздохом произнесла Марина, тоже успевшая встать и принявшаяся тщательно отмывать бутылочку, опорожненную Тедди. — Пьетро было всего три месяца, когда его мать умерла от какого-то редкого вирусного заболевания. Так что он совсем не знал ее. К моменту рождения сводного брата мальчик уже был вполне самостоятельным. Если малыш и расстроился из-за того, что его отправили в школу, то не показал этого никому, даже мне, — с грустью признала она. — С того момента, когда Дейзи заманила синьора Мазини в свои сети, она постоянно старалась отодвинуть маленького Пьетро на задний план. Я собственными глазами видела, как это происходило. Но и тогда уже ребенок был слишком горд, чтобы демонстрировать свои чувства.

Марина повернулась и вытерла свои умелые руки полотенцем, свисавшим из кольца над раковиной.

— Все это я рассказываю вам не просто так. Вы должны понять семью Мазини, если собираетесь стать ее частью. В ней произошло слишком много трагедий. Почувствовав холодное к себе отношение со стороны семьи, особенно Пьетро, поскольку он так и не оправился от случившегося с его женой, знайте, это вызвано только тем, что они еще не смирились со смертью Франко.

Оливия невольно раскрыла рот и быстро заморгала. Значит, Пьетро был женат? Она слегка нахмурилась, не желая обманывать себя, будто это ее не задело. А что именно случилось с женой Пьетро? Стала ли она беглянкой, как и его мачеха? Оливия собралась задать вопрос, но слова застряли в горле: в дверях детской показался Пьетро и прищуренными глазами оглядел обеих тут же замолчавших женщин, словно знал, что они говорили о нем.

Он успел переодеться в легкую кремовую куртку и узкие черные брюки и выглядел сногсшибательно красивым. Его глаза остановились на Оливии, и та едва не задохнулась и не смогла придумать, что сказать в ответ, когда он официальным тоном объявил:

— Мой отец желает видеть вас сегодня. Вам следует принять подобающий вид. Через десять минут я вернусь, чтобы проводить вас к нему. Надеюсь, вы не заставите себя ждать.

4

Десять минут! Ноги Оливии словно приклеились к пушистому ковру детской, она продолжала тупо смотреть на то место, где только что стоял Пьетро, и ее сердце глухо билось в груди. Ей отдали приказ, гостья получила монаршее распоряжение и... потеряла присутствие духа. Не следует ли ей поучиться делать реверанс? Полагается ли взять с собой Тедди? Пьетро не упомянул его, хотя знакомство деда с внуком было единственным объяснением, почему ее сюда пригласили. Однако малыш спит, и ей совсем не хочется беспокоить его...

Марина разрешила проблему со своей, видимо, врожденной практичностью:

— Я побуду с маленьким, пока вы не вернетесь. А если задержитесь, попрошу принести мне перекусить сюда, к вам, так что не беспокойтесь. — Она усмехнулась и мягко подсказала: — Вам следует поспешить.

Оливия согласилась с ней, но покинула детскую неохотно. Женщина не могла простить Пьетро то, с каким надменным видом он отдавал приказы, да еще сопровождал их угрозами, отчасти завуалированными, отчасти весьма откровенными. Делайте это, не делайте того, иначе... От этого «иначе» у нее кровь леденела в жилах. Она понимала, что при любой ее, пусть невольной, ошибке он пойдет на все, чтобы отнять у нее ребенка. Мазини достаточно богаты, чтобы нанять самых лучших адвокатов, которые сумеют лишить ее всех прав.

Марина, похоже, не увидела ничего плохого в том, как Пьетро говорил с ней. Итальянки, видимо, считают, что их избалованные женским послушанием мужчины, просто не могут поступать неправильно.

Но всего десять минут? Да ей нужен, по крайней мере час, чтобы придать себе приличный вид! Необходимо принять душ, чтобы смыть пот и пыль длительного путешествия, а у нее даже вещи еще не распакованы.

Оливия безнадежно пожала плечами и скорчила рожицу своему неряшливому отражению в зеркале, в котором виднелся свисающий полог кровати за ее спиной. Надо быстренько умыться и причесаться — вот и все. Нет времени искать что-нибудь более подходящее, чем эти старые джинсы и обслюнявленная ребенком майка.

От одного вида ванной комнаты у нее глаза полезли на лоб. Углубленная в пол ванна была так велика, что в ней можно спокойно плавать. Стенами служили зеркала от пола до потолка, а бутылочек и баночек на стеклянных полочках хватило бы на средних размеров парфюмерный магазин.

Вновь почувствовав себя совсем чужой здесь, среди этого богатства, Оливия торопливо умылась и схватила первое попавшееся полотенце. Вытираясь, вернулась в спальню и с трудом нашла расческу на дне своей сумочки. Она еще причесывалась, когда, небрежно постучав, в комнату вошел Пьетро.