Сердце сумрака - [62]

 – Я предоставила тебе свою историю, Бард. И не стану нести ответственность за то, что ты умудрился за это время потерять».

С этими словами она исчезла, выудив из меня ответов больше, чем я получил от нее.

13

– Говори.

У ядошанцев, в отличие от жителей Киона, даже не возникало сомнений по поводу того, как следует «допрашивать» своих заключенных, тем более если этих самых заключенных ловили с поличным. Сейчас состояние дрихтианца, которого Кален опутал максимально крепкими путами защитных рун, было несколько хуже того, когда я впервые его обнаружила. Поначалу первый министр Стефан пребывал в замешательстве, но, как только мы все ему объяснили, сразу разобрался в ситуации – особенно после того, как мужчина пришел в себя и принялся осыпать нас дрихтианскими ругательствами.

А в это время позади моих глазных яблок уже извергался маленький вулкан. Наложенная Каленом руна Спокойствия смягчила лишь часть последствий вчерашнего праздника, однако он справедливо предупреждал меня о других побочных действиях. Недостаток нормального сна только ухудшил мое похмелье. На охрану Эйдана и остальных зараженных у меня ушли почти все силы, остаток забрала проверка оставшихся ядошанцев руной Погружения.

При допросе также присутствовали первый министр Стефан и вторые министры, все вооруженные до зубов, со свирепыми лицами, словно им не терпелось, чтобы дрихтианец попытался сбежать, и тогда можно было устроить еще одну охоту. Эти два королевства всегда были непримиримыми врагами; войны против пустынного народа составляли большую часть истории ядошанцев, а старые привычки было трудно побороть.

Самые первые допросы, пусть и на языке кулаков, проводил первый министр Стефан. В то время когда заключенный предстал передо мной, у него красовались синяки под глазами, кровоточила губа и наверняка имелись другие кровоподтеки, которых мне не было видно. Но мое нынешнее состояние не побуждало меня выступить против подобного обращения, даже Халад хранил необычайное молчание по этому поводу.

– Разве нельзя добыть у него информацию из головы? – спросил у меня лорд Бессерли. – Темные аши ведь на такое способны, да?

Первый министр откашлялся.

– Леди Тия наверняка способна привести его в нужное для разговора расположение духа, – сказал он, потирая покрасневшие костяшки пальцев, – и наверняка способна управлять его действиями, однако, по ее словам, в голове у дрихтианца, подобно Безликим, стоит преграда, отражающая ее заклинание Принуждения. Пока он сам не решит заговорить, она не сможет ничего сделать.

– К тому же он связан защитными рунами, милорд, – напомнил ему Кален. – Они не позволяют ему атаковать ваши сознания и при этом не дают Тие подчинить его себе. Что еще важнее, любой находящийся поблизости разум не имеет к нему доступа, как и наоборот.

Лорд Бессерли выругался.

– Хотите сказать, в Тхане скрываются и другие шпионы?

– Халад с Ликом это выясняют. Лучше лишний раз удостовериться.

– Как же все удручающе сложно.

– Не волнуйтесь, ваше превосходительство, у меня в запасе есть еще парочка козырей. – С этими словами я использовала руны, не относящиеся к разряду Темной магии, поскольку знала: разум дрихтианца наводнен скрытыми ловушками. Аена сумела воспользоваться мной именно по причине того, что я недооценила Безликих. – Друж – твой хозяин?

Необязательно было говорить на дрихтианском, чтобы понять смысл слов, слетевших с губ узника, – ни одно из них не отвечало на мой вопрос. В ответ на его дерзость первый министр Стефан нанес ему резкий удар по лицу. Мужчина откинулся назад.

Я сплела еще одну серию заклинаний вдобавок к тем, что уже сверкали вокруг заключенного.

– Друж – твой хозяин?

С подбородка мужчины капала кровь, но он продолжал демонстративно молчать. Тогда я неторопливо и размеренно стала набрасывать на него все новые слои заклинаний. И каждый раз повторяла свой вопрос.

Кален стоял позади мужчины и, копируя движения моих рук, придавал мне сил. На пятом рунном витке наш узник заволновался. На восьмом задрожал, выступившая на лбу испарина каплями стекала на бороду. На четырнадцатом он уже безудержно трясся, пока посреди моего вопроса наконец не выпалил неистовое, бурное:

– Да!

– Как вам это удалось? – изумленно выдавил лорд Бессерли. – Вы ведь даже не коснулись его.

– Защитные руны предназначены для блокировки разрушительных заклинаний, милорд. Но существуют пассивные руны, которые не несут непосредственной угрозы человеку, поэтому их легко пропустить. Эти руны всего лишь усилили его желание поговорить. – Я оказалась права в том, что проявила осторожность. Только вместе с Каленом мне удалось сломать сопротивление мужчины, хотя руна Желания – несерьезное заклинание, которое довольно легко наложить. – Как тебя зовут?

– Джарик из Золотого Жезла, Третий из Света.

Лорд Стефан шумно втянул воздух, а лорд Бессерли снова выругался.

– Его имя имеет большое значение? – поинтересовался Кален.

– Еще какое! Этот человек – первоклассный воин, из числа личной охраны короля Аадила. Каким образом он сумел овладеть рунами Тьмы? Похоже, Аадил от нас много чего скрывал. Зачем ты явился в Ядошу, кретин? Напасть на леди Тию?