Сердце Стужи - [119]

Все-таки позвала.

Он улыбнулся, прикрыв глаза, чувствуя боль обожженной, исцарапанной кожи. Все тело ныло, в нем целой кости не осталось после удара о ледяные обломки прежде прекрасного дворца. Он строил его лишь с целью отвлечь богиню, но ледяная роскошь оказалась лучшим местом, чтобы на короткое время поймать и сдержать силу кошки.

Такой всплеск магического дара мог либо разнести все в округе, либо быть поглощенным, но в этом случае энергии хватило бы даже завершить цикл. Двенадцать одинаковых мерцающих кругов на его предплечье, последний из которых стремительно вспыхнул, замыкаясь.

Сила могла помочь и срастить раздробленные кости, но следовало быстро направить ее для завершающего штриха этой бессмысленной, никому не нужной битвы. Открыть один огромный переход как можно быстрее, пока разум не помутился от нечеловеческой боли.

— Севрен, пора! — Мужчина в ледяных доспехах, мрачно взиравший на хаос, прежде называвшийся сражением огненных и ледяных воинов, положил кровоточащую руку на плечо друга. — Вот он, сигнал.

По ледяному озеру прошли огромные трещины, а мужчина с сизыми и местами бурыми от крови волосами поднес к губам узорный рог, протрубив сигнал к атаке. И как только измотанные чародеи вновь вскинулись, с трудом собрав бывшие на исходе силы, готовясь обороняться, все миражи и зеркала вдруг рассеялись, оставляя вместо себя пустоту, а снежные маги воспользовались новой растерянностью, чтобы быстро и слаженно отступить к озеру. Они ушли под лед одновременно, пока их не успели настигнуть преследователи, и исчезли в высоких волнах.

Вспышка синего холода, яркая, ослепительная, и бурлящая поверхность постепенно успокоилась.

— Да к снежной бездне! — выругался пораженный огненный лорд, опуская руку с клинком. Остальные стояли молча. — Чтоб тебя Стужа побрала, Бренн! — погрозил кулаком в пустоту Зорий.

— Лорд, — замерший рядом чародей медленно отер ладонью грязный окровавленный лоб, — это значит, мы победили?

Зорий огляделся, осматривая измученных воинов. Часть их потерялась где-то, заблудившись в хитроумных ловушках переходов. Остальные стояли, опершись на погаснувшие копья, другие устало присели на траву, кто-то бездумно чертил мечом по земле, половину битвы прогонявшись за иллюзией. Лорд видел множество раненых, но пока не замечал убитых. Этот снежный мерзавец все сражение лишь издевался и насмешничал, а теперь противник и вовсе ушел.

Взявшись руками за голову, чародей глубоко вдохнул. Вот же тварь ледяная, сколько сил у него! Больше, чем можно себе представить. Каковы были шансы чародеев на выигрыш, задумай лорд действительно сразиться, а не напускать с помощью своих магов глупых иллюзий? Для чего им это понадобилось? Чародеи растерялись — это факт. С самого начала битвы настрой оказался сбит, а после была уже игра в войну, ведь маги даже не пытались убить. Ранить, отвлечь, запутать. Бред какой! Сейчас бы явление Яра перед измученными воинами оказалось как нельзя кстати, но боги не имели права сражаться и даже просто наблюдать за битвой. Они клялись друг перед другом оставаться в стороне и не вмешиваться. Однако толку от этой божественной клятвы, если ледяной, огонь его пожри, лорд по силам едва ли не равен богу!

— Уходим, — устало махнул рукой Зорий, — возвращаемся. Пригоните повозки для раненых. Пошлите на поиски пропавших людей.

— А как же граница?

— Не думаю, что чародеям помешают вернуться. — И пробормотал уже себе под нос: — Он им даже приказа убивать не дал, зараза!

Улыбка медленно угасала, разум помутился, на смену бесчувственности приходили знакомые ощущения агонии трансформировавшегося тела. Когда-то он думал, что эту боль невозможно пережить, а еще свято верил, будто сердце проморозилось насквозь, ведь в груди давно не билось, и бывший жар сменился ледяной пустотой. Разве была иная причина тому, чтобы сила увеличивалась постепенно, год за годом, пересекая предел, возможный для мага. Без куска льда в груди он бы попросту не выдержал этих трансформаций. Сначала дар достиг силы полубога, а после вновь пересек некую грань и продолжил расти. Каждые четыре с лишним года на коже появлялись новые кольца. И если верен расчет, то с двенадцатым кругом ему суждено было обрести шанс противостоять богине.

Все кругом верили в сказку про ледяное сердце, но разве жизнь возможна без крохотной искры огня. Пусть едва тлеющей, совсем неощутимой, но сохранившейся в середине застывшего сердца, иначе ведь все тело могло заледенеть. Стал бы тогда не лорд, а ледяная статуя. Мог красоваться в центре тронного зала, но не этого хотела Стужа. Ей нужен был не слуга, а идеальный воин, победитель, способный не только защитить свою богиню, но и одержать для нее верх в новой войне. Тогда Стужа могла взять реванш и диктовать свои условия Яру.

Богиня никогда бы его не отпустила, Бренн это хорошо понимал, но когда-то было все равно. Он дал слово, дал согласие, получил взамен дар и возможность отринуть все чувства. По сути, ложь и обман, ведь он все-таки чувствовал. Он постоянно ощущал холод и пустоту. А лед было не расколоть, кристалл было не уничтожить. Снаружи.